– Я и подумать не могла. Мне постоянно рассказывали о галерее в часовом магазине.

Джеки не спеша и, возможно, с одобрением разглядывала полотна, вывешенные на стене.

Аннализа рассказала о каждом художнике, начиная с Дженан МакКлейн из Бурлингтона, которая рисовала пальцами такие пейзажи, что Аннализу тянуло попасть внутрь ее картин, и заканчивая чудаковатым Марком Сальварино, который работал в стиле абстрактного экспрессионизма и выработал удивительно яркую манеру под руководством Шэрон Максвелл.

Потом Джеки обратила внимание на собственные картины Аннализы – они все были на тему любви. О том, как люди любят других людей. Художница остановилась на работе, которую Аннализа закончила только сегодня утром. Картина даже еще не просохла. Она изображала вереницу женщин и детей, стоявших на площадке перед аэропортом с огромным плакатом «Добро пожаловать домой».

В новостях в связи с операцией по возвращению американцев на родину показывали, как солдаты приезжают из Вьетнама домой. Аннализа увлеклась этой идеей несколько дней назад. Конечно, кадры из видео запали ей в душу, ведь когда-то она тоже мечтала о том, как будет встречать своего солдата, вернувшегося с войны. Ей было несложно проникнуть в мысли людей, держащих плакат и отсчитывающих минуты до встречи. Эта картина стала еще одним шагом на пути к исцелению ее сердца.

Подперев локоть другой рукой, Джеки разглядывала картину и пощипывала подбородок. Аннализа отошла, чтобы не мешать наставнице.

Наконец, обернувшись, Джеки сказала:

– Аннализа Манкузо. Ты все-таки добилась своего, верно?

– Я все еще над этим работаю.

– И всегда будешь работать. Но ты, без сомнения, нашла свой голос. У меня просто нет слов.

Аннализа вспомнила, как семнадцатилетней девочкой входила в галерею этой женщины с оранжевой папкой под мышкой, и ощутила огромное удовлетворение.

– И должна сказать, у тебя неплохой вкус для хозяйки галереи, – добавила Джеки. – Часовой магазин и картины… Кто бы мог подумать?

Аннализа просияла.

– Я счастлива, что вы так думаете, Джеки.

– Я знаю, дела у тебя идут хорошо, но если захочешь выставиться в моей галерее – это для меня большая честь. Твои картины будут выглядеть на моих стенах просто потрясающе.

Как же долго я к этому шла, подумала Аннализа, мысленно похлопав себя по спине.

– Спасибо. Если бы вы только знали, как много для меня значит ваше предложение… Но пока, по крайней мере в ближайшее время, я останусь здесь. А там посмотрим. Мне очень нравится это занятие.

Джеки понимающе улыбнулась, еще раз взглянув на стену.

– И правда интересно, да? В любом случае, если когда-нибудь передумаешь – мое предложение в силе. Шэрон сказала, что ты будешь выставляться в апреле. Я очень тобой горжусь.