– Я понятия не имела, кто ты такой и на что способен. Насколько мне было известно, ты предал мое доверие и нарушил слово. Но все это я простила бы. Чего я не могла простить, так это того, что ты ушел из моей жизни, не сказав ни слова, как будто я для тебя – никто. Я видела, что бывает, когда мужчина теряет интерес к жене, и что происходит при этом с детьми. – Я закрываю глаза, чувствуя, что набегают новые слезы. – Мне казалось, я не смогу снова тебе доверять.

Между нами воцарилась невыносимая тишина. Такое чувство, будто все наши общие воспоминания исчезли, осталась только эта ужасная новая реальность. Хеми стоит, сгорбившись, его лицо словно состоит из теней и острых углов, когда он смотрит на фотографию нашего сына. Наконец он поднимает глаза и пронзает меня острым взглядом.

– Вчера в баре ты сказала, что ты просто… стала жить дальше. Так вот о чем ты говорила. Ты растила нашего сына. Без меня.

Заставляю себя посмотреть в его глаза, полные такой боли, что у меня разрывается сердце.

– Мне очень жаль, Хеми.

– Дикки знал?

Я киваю.

– Закари всегда был точной копией тебя. Мы с Дикки постоянно из-за этого ссорились. Он считал, что тебе следует знать. Я полагала, это не его дело. После того обеда мы крупно повздорили. И никогда больше не виделись.

– Ты настолько сильно желала от меня это скрыть, что прекратила общение с любимым племянником? Потому что он считал, что я заслуживаю принимать участие в жизни моего сына?

Как мне заставить его понять, что я чувствовала и чего я боялась? Боялась не только за себя, но и за своих детей, а также за ту жизнь, которую для них построила.

– Я не могла позволить тебе вернуться в нашу жизнь, Хеми. Только не таким образом. Отправлять к тебе сына на выходные и праздники, на каждое второе лето… Делить пополам оплату музыкального лагеря, сталкиваться друг с другом на концертах. Вежливые незнакомцы, у которых общий сын. И нужно было учитывать Илезе. Как бы это отразилось на ней?

– Илезе?

– Моя дочь. Закари было два года, когда я ее удочерила. Они выросли как брат и сестра, и я позволила всем думать, что это так и есть. Если бы у Закари вдруг появился отец, стало бы неловко.

– Так же неловко, как мне узнать о существовании сорокадвухлетнего сына?

Говорю себе, что не имею права защищаться, что после того, что я сделала, мне следует просто молча принять все упреки, но не могу оставить как есть. Он не должен думать, что мне легко далось такое решение: пока рос Закари, не проходило и дня, чтобы я не подвергала сомнению сделанный мной выбор.

– Я не это имела в виду, Хеми. К тому моменту, как ты появился на горизонте, прошло уже очень много времени. Мы так долго были только втроем. Я боялась…