– Прости.

Я качаю головой.

– Пожалуйста, не извиняйся. Не хочу, чтобы ты об этом жалел. Но, боюсь, что так оно и будет. Мне нужно тебе кое-что сказать. Я должна была признаться в этом давным-давно.

Хеми молчит и настороженно ждет, пока я продолжу.

– Ты сейчас поинтересовался, знает ли Итан о нас, я ответила, что он знает все – даже то, что неизвестно тебе. Ты не спросил, что я имею в виду.

Беру его стакан и возвращаю ему в руку, затем подхожу к роялю. Закари смотрит на меня из черной рамки. Мне жаль, что не было времени поговорить с сыном, но я и сама не знала, как все произойдет. Я верю, Закари меня простит.

Хеми стоит рядом со мной, его глаза полны вопросов, когда я поворачиваюсь к нему с фотографией. Подыскиваю слова, чтобы подготовить Хеми к тому, что он сейчас услышит, но слов нет. Поэтому молча протягиваю ему рамку и жду.

Хеми смотрит на снимок, и его лицо сначала пустое, ничего не понимающее.

– Кто это? Он…

– Его зовут Закари, – тихо говорю я.

– Закари. – Он произносит имя медленно, перекатывая его во рту, словно проверяя на узнаваемость.

– Он наш. Твой и мой.

Глаза Хеми широко раскрываются, как будто его только что пробудили от долгого сна.

– Ты говоришь…

– Я говорю, что у нас есть сын, Хеми. И что я скрывала его от тебя. Всем говорила, что усыновила его, но это наш с тобой сын.

Готовлюсь к волне возмущения, которая явно приближается. Но вместо этого все эмоции исчезли с его лица, сменившись растерянностью. Он ничего не говорит, лишь пытается осмыслить услышанное, устремив на меня глаза. Я расправляю плечи, заставляя себя выдержать его взгляд, и продолжаю:

– Я не знала, что беременна, пока не приехала в Калифорнию, а к тому времени уже понятия не имела, где ты и как тебя найти.

Выражение его лица становится жестким и непроницаемым.

– Ты хотя бы пыталась?

– Как? Ты же играл в военного корреспондента. – Слова слетают с моих уст прежде, чем я успеваю их обдумать. Это самооправдание, на которое я не имею права. Я могла разыскать его, если бы захотела. Но решила не искать.