Во всех направлениях тянулись ряды потемневших от дождя гранитных памятников. Располагались они через неравные промежутки и сильно разнились по форме и размерам, что придавало этому месту ощущение хаотичности, точно плохо спланированный сад.
– Ну вот, мы приехали, – сказала Лиззи сквозь громкое шарканье дворников. – А теперь объясни: зачем?
И в этот миг – не успела Лиззи что-либо сообразить – Ранна вдруг ринулась из машины под холодный серый дождь. Лиззи нащупала замок ремня безопасности, отстегнулась и устремилась за ней.
– Что ты… Ранна! Куда ты?!
В считаные секунды она промокла насквозь, пытаясь разглядеть что-либо сквозь идущий стеной, едва не ослепляющий дождь. Ранна уже миновала ворота и быстро пробиралась между надгробиями, словно стремясь к некой определенной цели. Лиззи кинулась ее догонять, дважды поскользнувшись на мокрой траве. Наконец Ранна остановилась, причем так резко, что Лиззи едва не уткнулась ей в спину.
– Ты с ума сошла? Что ты… – Но она тут же осеклась, проследив за взглядом Ранны.
Ранна стояла неподвижно, и дождь тонкими струйками сбегал с ее носа и подбородка.
– Их похоронили вместе, – произнесла она наконец, едва слышно сквозь шум дождя. – В одном гробу. Ты знала об этом?
У Лиззи по спине пополз холодок.
– Что мы здесь делаем, Ранна?
– Он был белым, выложенным гипсофилой и розовыми розами. В тот день так же шел дождь.
Лиззи оцепенело уставилась на нее. «Лепестки роз и сырая земля».