– А она что, считаете, там не имеет права находиться?

– Женщина вроде нее вообще не имеет права где-либо находиться. С тех пор, как она приехала, она только и делает, что доставляет людям неприятности.

– Людям – или именно вам?

– Мои девочки – это не ее ума дело!

– Вот почему вы ей сегодня угрожали?

У Гилмэна округлились глаза:

– Да кто говорит, что ей кто-то угрожал!

Не успев себя сдержать, Эндрю крепко сцапал Фреда за рубашку:

– Вы подступили к ней вплотную с поднятым топором в руке, – прорычал он.

Лишь теперь Фред Гилмэн, очевидно, сообразил, что дела его плохи.

– Да я вовсе не… Я лишь хотел…

Эндрю хорошенько его тряхнул:

– Чего хотел?

К удивлению Эндрю, лицо Гилмэна внезапно сморщилось. Тело все как будто сдулось, плечи и грудь впали, из горла вырвались несколько прерывистых всхлипов.

– Все должно было уже закончиться и улечься. Когда старая ведьма дала дуба, должен был наконец настать всему этому конец. – Фред захватывал воздух неровными, резкими глотками, по щекам катились слезы. – А теперь еще две назад приперлись – и взбаламутили весь город. Только о них и судачат. Им здесь никто не рад, и они должны это знать!

– И вы подпалили их сарай и подожгли яблоневый сад, чтобы они это поняли?

Гилмэн даже выпучил глаза:

– Что?! Нет! Я вообще тут ни при чем!

Эндрю покрепче ухватил его за воротник.

– И куклу вывесили на дереве. И записку состряпали. Это тоже ваших рук дело?!