Лиззи прикусила язык, не желая испытывать на прочность их недавнее перемирие. Ранне легко было говорить! Еще три недели назад она вообще ни с кем в жизни не связывала себя обязательствами, а уж тем более с мужчиной. Она и понятия не имела, что означает поставить на карту свое сердце, свою душу и проиграть. И если на то пошло, то и сама она этого не знала. До нынешней поры.

Лиззи высвободила руку из крепкой хватки матери и поднялась на ноги:

– Извини, но мне уже пора вернуться в дом. Надо еще кое-что сложить.

Уже наполовину спустившись с пригорка, Лиззи услышала вслед слова Ранны:

– Ты имеешь право на счастье, Лиззи!

* * *

Дома Лиззи встретили ароматные курения белого шалфея. Эвви ходила по гостиной, держа в одной руке пучок тлеющего шалфея, а в другой – блюдечко с пеплом.

– Решила, что пора как следует очистить дом, – объяснила она, развеивая белый дымок курения по углам. – Сначала прошлась по верхнему этажу, убедившись, что все окна открыты. Чтобы все плохие джу-джу покинули наш дом.

Лиззи слабо улыбнулась, припомнив первую их встречу с Эвви – лицом к лицу в этой же самой комнате, – жесткие недоверчивые взгляды и колючие слова. Ей будет очень не хватать Эвви. Ее ворчливой мудрости и неистовой преданности. Ее домашнего меда и креольских прибауток. Она уверила Лиззи, что у нее есть определенные планы на будущее после продажи фермы – и для нее, и для ее любимых пчел, – но пока держала эти планы при себе. Может, собиралась вернуться в Батон-Руж? Или отправиться в Техас к сестре? Оба варианта были вполне приемлемы. И все-таки Лиззи трудно было представить ее где-либо, кроме как на своей ферме.

Насколько было известно Лиззи, у Ранны не было никаких планов на будущее. Очевидно, мать рассчитывала, что «Ферма Лунных Дев» останется во владении их семьи. Что вместе они вновь откроют аптечную лавку. Лиззи надеялась, что их последний разговор перекроет любые надежды в этом направлении.

– А где твоя мама? – спросила Эвви сквозь пелену белого дыма.

– Оставила ее сидеть на пригорке, – отозвалась Лиззи, стараясь не глядеть Эвви в глаза. – Сказала ей, что через пару дней уеду.

Эвви опустила свой курящийся пучок и молча покивала в ответ.

– Я знаю, вам хотелось бы, чтобы все закончилось иначе, Эвви. И на какое-то время я и сама, кажется, забыла о тех обещаниях, с которыми сюда явилась. Но теперь я исполнила то, зачем приехала, и мне пора возвращаться. Мне хотелось бы узнать о ваших планах на будущее, чтобы я была спокойна, что с вами все будет в порядке.

– Я взрослая женщина. Я отлично справлюсь.