Рори чувствовала себя очень вымотавшейся после бессонной ночи. Она была такой наивной, надеясь, что Энсон, вернувшись в свой номер, только заглянет в отцовские записи и сразу изменит свое мнение. Но этого, естественно, не произошло. Ожидая, пока ей привезут завтрак, Рори попыталась позвонить в его номер – чтобы обратиться, так сказать, с последним словом, – однако на ресепшене сообщили, что мистер Перселл уже выписался из отеля.

Перед отъездом в аэропорт Рори позвонила Тии рассказать о встрече с Энсоном, и они сошлись на решении, что той понадобится еще пара-тройка недель, чтобы «обработать» брата. Так что в течение этого времени Рори ничего не следовало говорить своей матери, а следовало заняться тем, чтобы постараться устранить случившийся в их отношениях с Солин разрыв.

Когда она свернула на подъездную дорожку, в доме было темно, только сквозь занавески на окнах по бокам от входа просачивался из прихожей свет. Маминой машины тоже не было видно. Достав свой старый ключ от родительского дома, Рори подхватила с пассажирского сиденья сумку, вышла из машины и направилась к крыльцу.

Чувствуя себя вором-домушником, она проникла внутрь и почти на ощупь, полагаясь только на свет из прихожей, двинулась в гостиную. Впрочем, заскочила она сюда лишь на минуту – а потом вернется к себе, залезет в ванну с пузырьками и чего-нибудь перекусит, проглядывая журнал. Или, может, пропустит сегодня ванну и сразу пойдет спать. Завтра ожидался чрезвычайно насыщенный день.

В гостиной Рори прошла вдоль дивана, мимо двух каминных кресел с ушками и наконец приблизилась к горке в углу. Стоило ей повернуть маленький ключик и открыть дверцу, как в гостиной зажегся свет.

– Аврора! Что ты бродишь тут в потемках?

Беззвучно шевеля губами, Рори судорожно пыталась придумать какую-нибудь отговорку. Камилла нахмурилась.

– Я увидела твою машину, подъезжая к дому. У тебя что-то… – Она осеклась, заметив в руках у дочери рамку с фотографией. – Зачем она тебе понадобилась?

– Я просто… – Рори окинула взглядом комнату, словно где-то в углу могло скрываться более-менее разумное объяснение ее действий. Однако ничего не нашла. – Я думала, ты в театре.

– Я там и была. Но у меня разыгралась аллергия, и в антракте я ушла. – Камилла поставила сумочку на подлокотник дивана, сняла с плеч расшитую переливающимся бисером шаль, встряхнула ее, разметав по сторонам оставшиеся после дождя капли, и отложила в сторону. – Аврора, что происходит? Ты не ответила и не перезвонила ни на один из моих звонков, а теперь я вдруг обнаруживаю тебя крадущейся тут в темноте. Ты ничего не хочешь мне сказать?