– Мне он тоже так сказал. И ты купился? Неужели ты ему доверяешь?

– Естественно, я ему не доверяю. По-моему, я уже вообще ни во что не верю.

Я горестно смеюсь.

– Это нас объединяет. Не зря я всегда видела в тебе себя.

– Мне жаль.

– Не ври. Ни о чем ты не жалеешь.

– Даже если и так, пожалуйста, не испытывай ненависти ко мне. Я никогда не хотел тебе зла.

– Что с нами случилось? Как мы до такого дошли? – спрашиваю я, качая головой. – Когда мы отсюда уезжали, предполагалось, что это временно. От силы на несколько месяцев.

– Мир изменился. Мы от него отстали. А надо тоже меняться. Я хочу жить дома. Может быть, со временем все наладится. Может, однажды он сделает эту страну свободной.

– А если не наладится?

Эдуардо молчит.

Случись нечто подобное раньше, я бы не находила себе места от гнева. Но мы прошли такой путь и столько сделали, что в глубине души я не могу не понимать его – по крайней мере отчасти. Я не способна согласиться с тем, как он поступил, не способна это принять, однако я лучше многих знаю, насколько далеко способен зайти человек, ищущий дорогу домой.

Этого знания мне сейчас достаточно.

– Гавана – красавица, – мягко говорю я, беря руку Эдуардо и сплетая его пальцы со своими.

Прощаясь с ним.

– Похитительница сердец.

– Думаешь, я когда-нибудь еще увижу ее?

Эдуардо целует меня в щеку и, сжав мою руку напоследок, отпускает.

– Конечно, увидишь. Мы с тобой еще потанцуем в «Тропикане».

* * *