– Рути думала, что ты ее игнорируешь, раз не отвечаешь. – Анна сглотнула. Хоть она и сказала «Рути», она подразумевала «мы». Время шло, и она задумалась, не вычеркнул ли он ее навсегда из своей жизни…

– Я знаю, я пообещал ей, но я не был уверен, что смогу приехать вовремя. Мой рейс задержался, и в этот раз водитель кэба ехал так, будто ему вообще некуда спешить, так что… я немного опоздал.

Наступила оглушительная тишина. Она оглушала почти так же, как пульс Анны, стучавший у нее в висках. Что он сказал? Какая-то часть ее просто хотела изо всех сил прижаться к нему, впитать каждой клеточкой своего тела его непоколебимость, забыть на секунду обо всем, что между ними происходит. Но у другой ее части накопилось слишком много вопросов.

– Ты… уже знаешь? – спросил Сэм неуверенным хрипловатым голосом.

Анна открыла было рот, чтобы ответить, но вдруг поняла, что не может. Она поняла, о чем он. Он спросил о своей болезни. И у нее не было достойного ответа. Она просто кивнула.

– Мне так жаль, Анна. Я… должен был сказать тебе. Наверное, с самого начала. Было нечестно притворяться, будто я… нормальный.

– Нормальный? – переспросила Анна, когда последние из оставшихся в церкви людей выходили из здания.

– Неправильно сказал. Плохо подобрал слова. – Сэм покачал головой. – Не знаю, в первый раз я прилетел сюда, потому что был в ужасе от новостей, которые тогда сам только что узнал. Я не знал, что творю. Я не знал, что и думать. А потом, когда я узнал больше, мне на плечи свалился груз ответственности за мою семью. – Он оперся рукой на одну из скамеек. – От этого мне больнее всего. От мыслей о том, что они могут заболеть и им придется проходить через все, что болезнь Гентингтона им уготовит.

– Я прочитала про эту болезнь, – сказала Анна. – Когда увидела новости в интернете.

– Да? – спросил Сэм.

– Я пыталась позвонить тебе, – призналась она. – А потом пыталась найти тебя в соцсетях и… ну вот. – Она пожала плечами.

– О боже, Анна, как некрасиво получилось. – Он покачал головой.

– Я почти сдалась, – сказала она, опираясь на скамейку. – Вот только Нита и Эд, веришь ты или нет, сказали мне, что неважно, как складываются обстоятельства, и, если ты веришь во что-то, нельзя отступать, пока у тебя есть хоть малейшая надежда. – Она сделала глубокий вдох. – Я оставила сообщение твоему агенту Френки. По крайней мере, я думаю, что это была она… я к тому времени была уже сильно пьяна.

– Анна, – сказал Сэм и положил руку на ее плечо. – Я не должен был сбегать от тебя так, как я это сделал. Когда мы только познакомились с Рути, я сказал ей, что страх можно научиться контролировать и подчинить себе. Порой возникают ситуации, в которых лучше бежать навстречу этому страху, а не прочь от него. – Он замолчал на мгновение, а потом продолжил: – Я сам не последовал своему совету, и… зря.