– Мы договаривались, что ты не будешь провоцировать.

– Пожалуйста, ответь! Это важно.

– Хорошо, только сначала ответь ты.

– Давай!

– Что с Мартовым не так? Почему ты его динамишь?

– Динамлю? – Я вспыхнула. – Для того чтобы динамить, нужно что-то обещать. Я ему ничего не обещала! Ясно?

– Ух как ты разозлилась! – Кеша довольно передернул плечами. – Если честно, не понимаю: Мартов красивый, умный, преданный тебе, как щенок, а ты его так шпыняешь.

Я встала и вышла в прихожую.

– Не уходи, – крикнул Ершов, – мы еще не договорили!

Но я и не думала уходить. Достала из рюкзака камень «Здесь и сейчас» и, вернувшись на кухню, положила на стол.

– Мне он нужен, чтобы разговаривать с тобой. Иначе начинает казаться, что я стою на крыше небоскреба и вот-вот упаду.

– Классная метафора! – Ершов взял камень и посмотрел через него на меня. – Про небоскреб. Я тоже это чувствую. Ты красивее Моники Беллуччи и кого бы то ни было еще.

Я шагнула к нему, он порывисто обхватил меня и прижался губами к моему животу, а я запустила пальцы в его рваные волосы и почувствовала невероятную слабость в ногах, колени подогнулись. Медленно опустившись на них, я поцеловала его со всей пылкой нежностью, на какую была способна. По его телу под моими пальцами прошла волна дрожи, мышцы напряглись, а дыхание стало таким частым, что я и сама невольно попала в его ритм.

Одна его рука легла мне на грудь, а другой он с силой сжал мои волосы, но не больно, а… опьяняюще, как будто я напилась шампанского и переполнена любовью. Пиликнул уведомлением телефон – то ли мой, то ли его, я не поняла, но от этого звука он вздрогнул и будто очнулся. Отодвинув меня в сторону, резко встал, зло выругался и, схватив со стола зеленый камень, метнул его в открытое окно.

– Бесполезная стекляшка.

– Ты чего так разозлился? – удивилась я.

– Потому что я тупой дебил и купился на твой подлый развод.

– Какой еще развод? – Я заморгала, не в силах понять столь резкую смену его настроения.

Словно опасаясь ко мне приблизиться, Ершов остался стоять у окна.

– Вы с Михайловой со всеми так делаете, а я не хочу быть частью твоей коллекции.