— Мы победили! — торжественно объявляет Виена.

— Никогда так больше не делайте, оказывается, у меня клаустрофобия, — ворчу, тяжело дыша. Рома молча отходит в угол камеры. Уже в микроавтобусе, когда все с шумом делятся впечатлениями, он перегибается через сиденье — сел за моей спиной — и говорит:

— Это ничего не значит.

Моя бровь ползёт вверх. Пользуясь тем, что все слишком увлечены разговором, поворачиваюсь, смотрю в глаза, отвечаю:

— Конечно не значит. Ты же не думал, что я тут же потеку и прыгну в твою постель.

Отворачиваюсь, мурашки щекочут кожу от его шепота:

— Спорим, ты до сих пор мокрая?

— Я не буду с тобой ни о чём спорить, — цежу, глядя в окно. — Не приближайся ко мне, сделай милость.

— И не подумаю. Сама прибежишь.

Глава 8

Глава 8

Роман

Эля меня избегает. За весь вечер ни разу не подошла, не взглянула в мою сторону. Я решил сбавить обороты, резко встал на ручник, пусть расслабится. Смотрю, как у неё начинают блестеть глаза и не замечаю, как Михаил постоянно подливает мне какую-то местную гремучую смесь. Сладкая настойка из лесных ягод больше подходит для девочек, и пьётся легко. Когда Виена подскакивает и зовёт танцевать, пытаюсь встать, а ноги не слушаются. Кости как будто чугунными стали, хотя голова ясная. Ничего не понимаю — все остальные пляшут на площадке перед мангалом, а я пошевелиться не могу.

— Скоро до головы дойдёт, — коварно улыбается Эля, не пойми, когда и как появившаяся за спиной. Она что-то пила, но вот что? Точно не эту настойку.

— Решила меня напоить? — язык уже еле ворочается.

— Не-ет, — тянет, поднимая руки вверх. — Ты сам, никто ведь не заставлял.

— А что потом? — становится интересно. — Воспользуешься моей слабостью?

— Конечно! — отвечает уверенно. — Жди, завтра весь интернет заполнят твои голые фотки.