Я кладу руку ему на плечо и трясу его, как делала прежде, но ответа опять нет.

– Джуд! – Меня охватывает паника, и я опять начинаю кричать: – Черт побери, Джуд! Ответь мне!

Опять нет ответа.

– Эй, помоги мне встать, – говорит мне Луис, и, повернувшись к нему, я обнаруживаю, что он тоже смотрит на Джуда. И вид у него обеспокоенный, такой же, как, наверное, и у меня самой.

Я хватаю Луиса за руку и помогаю ему встать, затем поворачиваюсь к Джуду и трясу его еще сильнее, чем в первый раз. Но он словно впал в транс, и мне до него не достучаться. Я совершенно не представляю себе, что с ним происходит, но, если судить по тому, что пришлось пережить всем остальным, это наверняка что-то ужасное.

Мое горло когтит страх, мое сердце неистово колотится, руки трясутся, когда я хватаю Джуда за руки в отчаянной попытке привести его в чувство.

– Помоги мне! – говорю я Луису, отчаянно пытаясь вытащить Джуда из бездны, в которую он провалился, и втащить его на крыльцо ближайшего бунгало.

Луис кивает, и, похоже, у него нет идей получше. А затем говорит:

– А знаешь, что было странным в этом волке, который атаковал меня?

Я бросаю на него недоуменный взгляд – я поверить не могу, что, по его мнению, мне сейчас хочется поговорить об этом.

– Как на этом острове вообще мог оказаться волк?

– Ну да. А также то, что, когда я был ребенком, он снился мне в кошмарах.

Я почти не слушаю его, потому что изо всех сил пытаюсь достучаться до Джуда, поэтому слова Луиса доходят до меня не сразу. А когда доходят, я вспоминаю, как проснулась со змеей на моей кровати, – а это был мой худший ночной кошмар. Я также вспоминаю, как Ева говорила мне, что больше всего на свете она боится сгореть заживо, как Эмбер горела в коридоре.

Я поворачиваюсь к Луису, широко раскрыв глаза.

– Ночные кошмары? – шепчу я. – Ты думаешь, дело в том, что это оживают наши кошмары.

– Я не знаю, что думать, – отвечает он, глубокомысленно качая головой. – Но сейчас у меня нет объяснения получше. А у тебя?

Нет, у меня тоже нет.

Я хочу, чтобы оно у меня было. Очень хочу. Но у меня его нет.

Мысль Луиса кажется чем-то нереальным, но ведь Джуд в самом деле онир, то есть демон, управляющий снами. И сейчас я могу думать только об одном – о том, что всего несколько минут назад он просто стоял так же, как сейчас, и говорил, что он пытается помочь.

Тогда я этого не поняла – черт возьми, я не понимаю этого и сейчас, – но почему-то я ничуть не удивлена, когда, повернувшись к Джуду, я вижу, что черные татуировки опять скользят по его телу. И так же, как и вчера, они не остаются на его спине и руках, а взбираются по его шее сначала на челюсть, затем на щеки, а затем даже на его лоб.