– Ты не ушиблась, Клементина?

Мне нечего на это сказать, так что я оборачиваюсь, стараясь сосредоточиться только на настоящем. Надувные круги для плавания в середине аллеи ненастоящие. Как и все эти розовые кусты. Только трещины в мостовой реальны.

Я перешагиваю через одну из широких трещин, начинаю было радоваться тому, что не упала прямо на задницу, и тут натыкаюсь на перевертыша-драконшу.

Она поворачивается ко мне.

– В чем твоя проблема, черт бы тебя побрал? – спрашивает та ее версия, которая относится к настоящему.

– Извини! – вмешивается Каспиан и тянет меня прочь. – Она здорово ударилась головой.

– Ничего я не ударялась головой, – возражаю я. Он крепко держит меня за плечи и тянет дальше.

– Вообще-то, ты ведешь себя так, будто с тобой случилось именно это, – говорит он. – Просто постарайся держать себя в руках еще какое-то время, ладно?

– Я стараюсь, – отвечаю я. – Но это труднее, чем кажется.

Я не знаю, как это объяснить – кроме разве что того, что все продолжает меняться. Всякий раз, когда я шевелюсь или моргаю, или смотрю куда-то, мне приходится пытаться опять и опять разобраться, где я нахожусь. И пытаться понять, на что я смотрю – на прошлое, настоящее или будущее.

Было бы легче, если бы они всякий раз располагались в том же самом порядке, но иногда будущее идет первым, иногда настоящее идет последним. А иногда прошлое оказывается в середине, что здорово путает меня, потому что мне продолжает казаться, что настоящее всегда должно находиться в середине – именно так я и наткнулась на ту чертову драконшу.

– В чем дело? – спрашивает Каспиан, и на лице его написаны одновременно тревога и недоумение. – Серьезно, ты в порядке?

– Да, со мной все хорошо, просто улет, – выдавливаю я из себя, продолжая идти, и пытаюсь не думать о том, какие чувства будит во мне это слово. Теперь, когда я спустилась с крыльца, мне приходится напрягать все свои силы, чтобы справиться с тем, что мне противостоит. Все стало намного, намного сложнее, потому что идти по центральной аллее в окружении людей, существующих в разных временных реальностях – это, как мне кажется, все равно что оказаться на автодроме. Или очутиться внутри видеоигры Frogger.

Я уклоняюсь влево, чтобы не столкнуться с учеником школы, прежде чем понимаю, что на самом деле его тут нет, затем бросаюсь вправо, чтобы избежать столкновения с женщиной в коротком желтом сарафане и солнечных очках формы «кошачий глаз».

Она испуганно вскрикивает и роняет напиток, который держала в руке. Коктейль – кажется, это пинья-колада – разлетается в стороны.