И признание в этом, даже себе самой – даже когда я нахожусь в одиночестве посреди этого яростно бушующего моря, которое, похоже, намерено во что бы то ни стало убить меня, – приносит мне невероятное чувство покоя.

Невероятное чувство того, что так и должно быть.

На меня обрушивается еще одна волна, и я погружаюсь под воду все дальше, дальше. Как ни странно, это не так уж и плохо. Собственно говоря теперь, когда я больше не борюсь, это кажется почти… приятным.

Больше нет боли.

Больше нет жажды глотнуть воздуха.

Больше нет стараний взять верх над миром, которому плевать, жива я или мертва.

Вместо них в этом есть обволакивающая безмятежность, странная, тягучая истома, растекающаяся по моим жилам. Которая успокаивает мой мозг и мое неистовое сердце. От которой мне становится почти легко погружаться все ниже, ниже и…

Внезапно что-то хватает мое запястье и с силой дергает меня.

Глава 63 Насколько я люблю тебя? Дай мне посчитать волны

Глава 63

Насколько я люблю тебя? Дай мне посчитать волны

Сначала я решаю, что это акула или что-то еще в этом же духе, но в этом пожатии нет боли, мою кожу не прокусывают зубы. Есть только непреклонность в том, как это что-то тянет меня вверх, вверх, вверх.

Несколько секунд спустя я выныриваю на поверхность и немедля начинаю кашлять, пытаясь набрать воздуха в мои легкие, насыщенные водой.

Занялся рассвет, и, хотя из-за шторма все вокруг серо и размыто, я впервые могу разглядеть своего спасителя.

И каким-то непонятным образом оказывается, что это Джуд. Но ведь это невозможно – он же уже прошел через портал и должен сейчас находиться на складе, в Хантсвилле.

Поначалу я думаю, что это глюк, что я вырубилась, что я вот-вот умру и он – это всего лишь плод моего воображения, страдающего от кислородного голодания. Но затем Джуд поворачивает меня, притягивает к себе, так что моя спина прижимается к его груди. Он сцепляет руки под линией моего бюстгальтера и начинает вжимать их в меня опять, опять и опять.

Это куда больнее, чем когда я тонула. А еще мне больно от огромного количества морской воды, которая тотчас вырывается из моей трахеи.

Я кашляю и выблевываю это все в море.

Я едва успела откашляться и отблеваться, едва смогла сделать вдох, когда на поверхность прямо передо мной выныривает Саймон. Выныривает в трех версиях – что меня ничуть не удивляет, – но все они такие разные, что мне нетрудно определить, где находится нынешний Саймон, даже до того, как он улыбается и говорит:

– Выходит, ты смог опередить меня и добраться до нее первым.