В январе дела пошли плохо. Мастерская стояла пустой, к ним заезжали две-три машины за день. Всё остальное время Майкл сидел без работы, от скуки читая одну книжку за другой. Джеймс приезжал после учёбы, привозил сэндвичи и кофе на троих. К удивлению Майкла, он нашёл общий язык с Кристофером, и они охотно трепались о политике, о планах Джеймса на будущее, о кино, футболе, научных открытиях и о сотнях других вещей.

По выходным Майкл на весь день уезжал тренироваться перед гонкой, заявиться в паб позволял себе только воскресным вечером. Вместе с Джеймсом они сидели до закрытия. Украдкой касались друг друга под столом, украдкой переглядывались.

Иногда поворковать с Томми приезжала Сара. У этих всё сложилось стремительно. Стоило только отвернуться — а они уже целовались. Майкл смотрел и завидовал. Им прятаться было не надо. Обнимайся, сколько хочешь, никто и слова не скажет.

Томми светился, как гирлянда, все разговоры сводил к Саре. Он влюбился мгновенно, отчаянно. Раньше крутил что-то с девчонками, но без огонька. Остывал быстро, переживать не переживал. С Сарой всё было иначе, между ними полыхнуло, как если плеснуть бензином в костёр.

Майкл глухо завидовал и всё чаще думал о том, как жить дальше.

— Я растолстею, и ты меня кинешь, — сказала Сара, облизывая кончики пальцев в сахарной пудре. — Том, это божественно. Прекрати так делать, у меня уже юбка по швам трещит.

— Это у тебя молния разъезжается, — хмыкнул Майкл. — От нетерпения.

Томми смущённо потупился. Округлые формы Сары приводили его в экстаз. Он никогда не разделял любви Майкла к худощавым и узкобёдрым.

— Куда складывать? — Джеймс спрыгнул с лавки, держа в руках ворох золотой мишуры. Майкл поймал его, зажал у стола. Бар был уже закрыт, посетители давно разошлись. Оглядываться с опаской было не на кого.

— У тебя блестки на щеке. Вот тут, — он коснулся пальцем его лица, Джеймс зарумянился, опустил глаза.

— Да поцелуйтесь вы уже, — весело сказала Сара. — Я Тому глаза закрою.

— Я коробки принесу, — заторопился тот. — И стремянку. Надо остальное снять.

Не целоваться хотелось, а всю жизнь провести бок о бок. Только как?.. Сквозь радость всё время просачивалась какая-то отрава.

Джеймс накинул мишуру Майклу на шею.

— Ты ужасно серьёзный, — сказал он. — Что-то случилось?

Майкл помотал головой.

— Ты всё время о чём-то думаешь.

— Я всё время думаю о тебе, — сказал Майкл, прижимаясь к нему лбом.

— Что-то не так?.. — настороженно спросил Джеймс. — Ты можешь мне рассказать. Можем поговорить, о чем хочешь.

— Жизнь у меня — «не так», — он взял лицо Джеймса в ладони. — Сил нет прятаться, — прошептал он. — Не могу больше. Не хочу.