— А ты не изменился ваще.

— А чё мне меняться, — сказал Майкл. Он принёс из кухни стаканы, выбил и сполоснул пепельницу, чтоб не воняла.

Бран вынул из-под куртки и поставил на журнальный столик открытую бутылку скотча, там оставалось две трети.

— Я пока под дверью сидел, приложился, — невнятно объяснил он.

Майкл сел рядом, налил себе. Сделал глоток, не поморщившись, будто это была вода. Бран крутил стакан в пальцах, постукивал по нему ногтем.

— Я никому не скажу, — наконец он поднял глаза на Майкла. — Даже Томми…

— Томми знает. Джаймс проболтался ещё год назад.

— Чё, бля?.. — Бран потрясённо раскрыл глаза. — Год назад?.. И он… никому ни пол-слова?.. Он же трепло!..

— Я тоже думал, что не удержится, — Майкл пристроил локоть на спинку дивана, подпёр висок кулаком. — А он как Алькатрас оказался.

— Знает… — с обидой сказал Бран. — А ещё кто знает?..

— Сара. И предки мои.

— Всем разболтал, — тот насупился и с досадой пнул столик, пепельница звякнула о бутылку.

— Отец сам догадался. Сара сразу в курсе была. Я только тебе сам сказал.

Бран глянул на него исподлобья.

— Чё дальше делать-то будешь?..

— Ждать, — сказал Майкл, подпаливая сигарету. — Если за пять лет никто не скопытится, найдём друг друга.

— Откуда ваще пять лет-то взялись?.. — спросил Бран, присасываясь к бутылке. — Чё вдруг так резко?

— Его папаша хочет, чтоб я сначала человеком стал. Пока кудряшка учится, типа, можно в люди выбиться.

— А чё, разумно, — согласился Бран, потом спохватился: — А чё, он не против, что ли, что вы это самое?..

— Не против, — Майкл глубоко затянулся. — Он говорит, ему положить, что я парень, лишь бы в кошельке было не пусто.