— Я все равно волнуюсь, так лучше уж тут посижу, — отозвался Питер.

С ним было меньше всего работы: парик клеить не нужно, шрамов нет. Освежи лицо — и готов. Он поглазел, как на Майкле маскируют силиконовые пластыри, закрывающие шрамы, неуверенно вздохнул.

— Моя девушка меня убьет.

— Скажи ей, что на тебе был пояс верности — не убьет, — посоветовал Майкл.

— Какой это пояс, — отозвался Питер. — Фиговый листок. Одно название. Он же тонкий, как презерватив.

— Главное — что он на тебе будет, — спокойно сказал Майкл.

Им обоим предстояло прикрыть гениталии специальным аксессуаром, похожим на откровенные трусики стриптизера: латексный мешочек телесного цвета, которые клеился прямо к коже. Хотя слишком тесный контакт друг с другом предотвратить было невозможно и это средство служило скорее для психологического комфорта, чем для создания барьера между эрогенными зонами, оно было необходимо для сохранения хотя бы иллюзорной неприкосновенности.

Питер тяжело вздохнул, потом вскинул голову и бодро улыбнулся.

— Она все равно меня убьет! — объявил он.

— Не мельтеши. Иди уже переодевайся, — велел Майкл.

Пока гримеры чуть ли не с лупой исследовали его плечи, руки и грудь, чтобы ничего не пропустить, Марти закрепила на нем парик, привела волосы в художественный беспорядок, потом подсобрала, чтобы выглядело достаточно небрежно.

— У тебя еще татушка. Вставай, — велела она.

Майкл послушно поднялся. Расстегнул джинсы, приспустил их на бедра, открывая инициалы "J. S.", черным выведенные на коже. Марти развернула его к свету, покрутила, щуря глаза.

— Джессика Симпсон, да? — улыбнулась она, выдавливая себе на руку крем для основы.

— Джулиан Сэндс, — ответил Майкл. — Вырос на его фильмах.

— А может, Джейсон Стейтем? — предположила Марти, присаживаясь перед ним на корточки, чтобы удобнее было работать.

— Джейсон Стейтем будет в следующий раз.

Майкл положил руки на пояс, посмотрел в проем двери. Там стоял Джеймс. Сложив руки на груди и привалившись плечом к косяку, он смотрел на Майкла. Взгляд был рассеянным, почти смущенным. Скользил по Майклу, убегал в сторону, возвращался назад. Майкл пожалел, что нельзя спросить, о чем он сейчас думает. Знает ведь, чьи это инициалы — должен знать, не может не помнить, что сам их вывел на этом месте десять лет назад.

А тот вдруг вскинул на него прямой, вызывающий взгляд, и Майкла обдало жаром прежде, чем тот раскрыл рот:

— Может, Джеймс Сазерленд?..