Лежал и слушал шум дождя. И даже не заметил, как вошла Света…

Поверил не сразу. Думал, во сне…

Нет, это была Светлана, в мокром платьице, мокрая как рыба. Я подал ей полотенце, и она вытерлась, смеясь мягким, грудным смехом. Потом уселась на стул. Сложив руки на коленях.

Молча.

Без единого слова.

Ничего не объясняя.

Полная доверия…

Мы смотрели друг на друга. Долго. Очень долго. В свете молний любовался ее профилем. Профилем боярыни чистейшей голубой крови.

А дождь все хлестал. Бил по кровле неистово. И самое удивительное: крыша не протекала, хотя и казалась решетом.

Она не проронила ни единого словечка.

— Света! — почти крикнул я.

— Я слушаю, — сказала она.

— О чем ты думаешь?

— Я?

— Да, ты.

— Дождь идет…

— Та-ак…

— Молнии точно зенитки бьют.

— Разве ты помнишь войну?

— Конечно, нет.