— Все это.

Он еще оглядывался по сторонам. С пару миль.

— Приятно на это сейчас посмотреть?

— Это прекрасно.

— Ты, похоже, изменился.

Бен посмотрел в мою сторону. Взгляд его гулял где-то возле приборов на панели.

— Изменился — как?

— Похоже, стал тихим.

— В больнице слишком шумно было. Мне это нестерпимо. Мне нравится, когда тихо.

Потом он опять принялся смотреть в окошко.

Бен уснул где-то в Миссури. Проспал почти всю дорогу до Кентукки. Я нарочно сделал крюк на юг, потому как севернее лежал снег и местами было скользко.

Где-то на исходной стороне Луисвилла понадобилось поспать и мне. Так что я свернул на съезде с четырьмя знаками о съемном жилье и кружил там, пока не увидел слово «СВОБОДНО». Встал на парковке и тряхнул Бена за плечо.

— Подъем, брат. Давай-ка возьмем номер.

Однако разбудить его оказалось совершенно невозможно. Сколько бы раз я его ни тряс, он по-прежнему посапывал.

Я вышел из машины, обошел ее и открыл противоположную дверцу. Опустил его сиденье. До самого конца. Получился почти лежак. Так ему будет удобнее. Потом вернулся на водительское место и сделал то же самое со своим сиденьем.

Что было делать? Не мог же я оставить его одного на стоянке.

По-моему, я продремал с час, когда зазвонил мобильник и вновь разбудил меня.

Стряхнув с себя сон, я ответил после второго звонка:

— Алло?