– От Бет? – предположила я.

Я надеялась, что полученное от матери известие о прощении как раз и было тем, отчего Красуля зарделась, как маков цвет.

Ведь даже почерк на конверте я не посмотрела.

Лицо Красули изменилось – какой-то миг она смотрела так, словно не понимает, кто такая Бет. Потом снова стала счастливой. Подошла, обняла меня и тихонько, на ушко, вздрагивающим от стыда и восторга голосом сказала:

– Оно от Эндрю!.. Ты не можешь отнести им поднос? Я не могу. Сейчас я просто не в состоянии. Вот спасибо!

Перед тем как отправиться на работу, Красуля вошла в гостиную и поцеловала обоих – и мистера Воргилью, и его друга. Обоих она поцеловала в лоб. А мне помахала трепещущими пальчиками:

– Пока-пока!

Войдя с подносом, я заметила на лице мистера Воргильи разочарование: ему не понравилось, что это не Красуля, а я. Но заговорил он со мной тоном неожиданно любезным и представил меня Лесли. Лесли был толстым лысым дядькой, и на первый взгляд он показался мне таким же старым, как сам мистер Воргилья. Но когда к нему привыкаешь и делаешь скидку на лысину, начинаешь замечать, что он гораздо моложе. Я как-то даже и не ожидала, что у мистера Воргильи друг будет вроде этого Лесли. Ни бесцеремонности, ни всезнайства, уютный такой, располагающий к себе дядечка. Например, когда я рассказала ему о том, как нанималась работать за прилавком, он сказал:

– А что, в этом что-то есть. Это надо же – приняли в первом же месте, куда сунулась. Значит, умеешь производить хорошее впечатление.

Рассказывать о полученном опыте мне вовсе не было тяжело. Присутствие Лесли все упрощало, и сам мистер Воргилья при нем казался мягче. Словно он вынужден был при друге вести себя со мной с приличествующей обходительностью. Еще это можно объяснить тем, что он почувствовал во мне перемену. Когда ты перестаешь человека бояться, он и впрямь чувствует разницу. Он в своем ощущении еще не уверен, не может понять, откуда оно взялось, но оно его озадачивает, делая более осмотрительным. Он согласился с Лесли, когда тот сказал, что той работы можно не жалеть, она меня недостойна, и даже присовокупил от себя, дескать, судя по моему рассказу, та хозяйка отъявленная выжига, какие в Торонто и впрямь иногда в подобного рода занюханных забегаловках попадаются.

– И уж совсем не дело, что она тебе не заплатила, – сказал он.

– Странно, что не вмешался муж, – сказал Лесли. – Если он фармацевт, то он там должен быть и начальник.

А мистер Воргилья с усмешкой добавил:

– Ничего, когда-нибудь он ей подсыплет порошочка. Ну, то есть жене этой своей.