— Хозяин, ну куда мы все-таки идем в такую рань?

— Приумножать баранов! — на этот раз напыщенно откликнулся Нури.

— Как это? — удивился слуга.

— К чему спрашивать? Скоро ты все увидишь собственными глазами.

— Но как же можно их приумножить, и зачем для этого идти в такую даль?

— Так нужно, о неверующий! Мне одному ведом верный способ осуществить это, и скоро ты погонишь обратно не двадцать пять, а пятьдесят баранов.

— Вы, верно, шутите, хозяин, — не поверил слуга, сгоняя баранов в плотное стадо.

— Разве я похож на шутника? — посуровел Нури. — Гони баранов и не рассуждай!

Слуга хоть и прикусил язык, но подумал: «Глупости все это. Где это видано, чтобы скотину приумножали в горах? Похоже, Нури-ако совсем помешался на своих баранах…»

Когда они наконец достигли нужного места, Нури остановился, потом осторожно приблизился к краю обрыва и заглянул вниз. Обрыв был так глубок, что у Нури закружилась голова. Он быстро отступил от края и задумался: а правильно ли он поступает? Но одного взгляда на баранов, сбившихся в плотное стадо, Нури было достаточно, чтобы сомнения его рассеялись: если у ходжи все получилось, то чем он хуже этого старого дурака?

— Подгони стадо к обрыву! — приказал Нури слуге.

— Хозяин, а может, не надо, а? — не на шутку испугался тот. — Вдруг какой-нибудь баран случайно сорвется, уй-юй?!

— Гони и не рассуждай! — Нури с важным видом сложил руки на груди и выставил клинышек бороды вперед.

— Как знаете, только я вас предупредил, — пожал плечами слуга и начал сгонять баранов к самому обрыву, помогая себе то кнутом, то пинком. Бараны блеяли, жались друг к дружке, некоторые порывались выбраться из стада и бежать сломя голову от свихнувшегося Нури, но им тут же доставался ощутимый удар, заставлявший стать их вновь покорными и сговорчивыми.

Когда наконец все стадо столпилось на самом краю, Нури откашлялся, как это делал до него ходжа, и сбивчиво, с третьего раза, чуть дрожащим и несколько хриплым от охватившего его волнения голосом, проговорил «волшебные» слова. На последнем слове он сильно зажмурился, памятуя о том, что произошло в прошлый раз, но… вокруг стояла поразительная тишина, если не считать возмущенного бараньего гомона.

— Ах да! — хлопнул себя по лбу Нури. — Какой же я осел.

И он принялся сталкивать баранов с обрыва приговаривая:

— Лети, лети и возвращайся!

На слугу от неожиданности происходящего напал столбняк, но он быстро отошел и бросился к Нури, вцепившись в его халат.

— О хозяин, что вы делаете? Опомнитесь!