– Нет, нам не пообедать, – сдержавшись, проговорил я. – Я уезжаю.

– На обед? – не отставала Светка.

– Нет. Если у тебя все, то я пойду, – я довольно бесцеремонно выставил ее из кабинета и закрыл дверь.

Светка обижено надула губы и села в кресло возле стола секретаря, бросая на меня косые взгляды. Я же отдал распоряжения Татьяне, подхватил кейс со стола и вышел из офиса.

На улице чуть потеплело, и сразу появились многочисленные мамаши с колясками – напротив офисного здания был небольшой парк. Вид этих колясок всех фасонов и цветов неожиданно повернул мои мысли к Марье. Интересно, как она там? Теща буквально вчера звонила и рассказывала как бы между прочим, что Марью вот-вот выпишут, что все вроде в порядке, только еще придется лечиться какое-то время.

Я сел в машину и поехал в школу. У Юльки было пять уроков, это я помнил точно, значит, минут через двадцать она закончит. Отлично, я как раз успею поговорить с учительницей и потом отвезти дочь домой.

К концу урока я чуть опоздал, поднялся на этаж, когда дети высыпали из классов и бежали, кто куда – одни домой, другие на шестой урок. Юльку я увидел сразу – высокая, самая, пожалуй, высокая в классе, она вышла из дверей кабинета, небрежно закинув на плечо сумку с учебниками.

– Смирнова! – раздалось из класса. – А кто за тебя будет газету рисовать?

Юлька развернулась и, не входя обратно, объяснила:

– Алла Александровна, вы же знаете, что мне через час на тренировку. Я не могу остаться.

– Со своими тренировками ты совсем с одноклассниками не общаешься! – загремела учительница.

– У меня первенство города через месяц! – отбивалась Юлька, и я счел своим долгом вмешаться.

Обняв вздрогнувшую от неожиданности дочь за плечи, я чуть подтолкнул ее в кабинет и вошел следом:

– Добрый день, Алла Александровна.

– О, здравствуйте-здравствуйте, Артем Владимирович! – обрадовалась она. – Наконец-то у вас нашлось время зайти в школу!

– А что – какие-то проблемы? – насторожился я.

– Вы думаете, что проблемы только в оценках бывают? Нет, с этим у Юли все в порядке. Дело в другом. Она совершенно не участвует в классной жизни, не ходит с нами ни в кино, ни в театр, – возмущенно проговорила учительница, уничтожив взглядом и меня, и мою дочь.

– У нее нет на это времени, вы ведь прекрасно это знаете.

– Нельзя ставить личные интересы выше интересов коллектива!

В этой фразе мне почудилось что-то знакомое, что-то из моего пионерского детства. Так любила говорить моя «классуха», полная, одышливая Ольга Михайловна. Вот уж не думал, что до сих пор такое бывает…