— Эти упражнения помогли мне встать раньше времени, — упрямо отвечала Таня. — Если бы я слушала все советы врачей, то и сегодня наверняка перекатывалась бы в кресле. Вспомни Валентина Дикуля, мама, если ты мне не веришь! Вспомни, как он без посторонней помощи вывел себя из состояния инвалидности! А ведь я видела его! Он сам вёл у нас занятия, рассказывая о том, как преодолеть подобные травмы.

— Я полагаю, Валентин Дикуль не наступал несколько раз на одни и те же грабли и ноги себе не ломал после выздоровления.

— Это не перелом, мам, это всего лишь растяжение! В гимнастике это такая частая травма, особенно на ранних этапах тренировок, что потом мы уже особенно и внимания на неё не обращаем.

Наталья Евгеньевна удручённо покачала головой:

— Таня, ты безнадёжна! У тебя только два пути: либо ты вскарабкаешься на свой олимп, либо разобьёшься вдребезги. Третьего не дано.

— Верь в меня, мам! — ответила Таня. — Я взберусь на олимп. Я разбивалась уже не раз и, как видишь, жива. Можешь хотя бы ты верить в меня?

— Я стараюсь, Таня, но твои отчаянные поступки просто сводят меня с ума. Ну чего ты хочешь добиться этими своими тренировками? Ты ведь уже смирилась с тем, что в большой спорт тебе дорога закрыта.

— В том качестве, как раньше — да, закрыта. Но помнишь, зимой я говорила тебе: после школы я буду поступать в институт физической культуры по профилю спортивной гимнастики и буду учиться на тренера. Рано меня списали со счетов. Я ещё смогу вернуться! Только, прошу, не надо меня убеждать, что это ошибочное решение. Я уже всё взвесила: на данном этапе это единственный верный путь для меня.

Наталья Евгеньевна помнила слова Тани о поступлении в институт, произнесённые ею во время зимних каникул. Тогда она не отнеслась к ним серьёзно. Напрасно. Желание Тани за это время сформировалось, окрепло, превратилось в конкретную цель. Отговаривать её теперь бесполезно. Недаром же у неё неизвестно откуда появился учебник по гимнастическому многоборью. Всё — так и Наталья Евгеньевна слишком мало времени уделяла воспитанию дочери, пока та была рядом. Таня сама укрепилась в этом мире, став сильной, независимой и целеустремлённой личностью, и это в таком юном возрасте. Теперь, если она поступит в институт физической культуры и уедет в Москву — снова расставания надолго, вновь лишь короткие разговоры по телефону и непродолжительные встречи на каникулах. Вновь две раздельных, независимых друг от друга жизни.

Да, наверное, они слишком сильно привыкли быть самостоятельными, не надеясь друг на друга. Сегодня мама и дочь всего-навсего жили под одной крышей, но общего между ними почти ничего не было. Таня закрылась даже от мамы, сохраняя какие-то свои, известные одной лишь ей ценности и совершенно не нуждаясь в советах и наставлениях со стороны старших. Спортивное воспитание, иначе и не скажешь. Годы жестокой школы жизни, проведённой среди профессионалов и мастеров спорта — именно они сделали Таню такой, какой она была теперь.