Егор поднял трубку и, взяв себя в руки, дерзко объявился. Голос в трубке был совершенно Егору незнаком, вежливый и даже с какой-то интеллигентной интонацией. Что озадачило Егора Краюхина. Убедившись, что разговаривает именно с Егором, а не со случайным абонентом, голос отвердел, казалось, он пророс колючками, охрип и устал. «Вот что, гнида ты паршивая, слушай внимательно. За то, что сдал своих ребят чеченам, тебе вынесли кранты. Но у тебя есть шанс вылезти из дерьма, в котором увяз из-за своей жадности. Единственный шанс. На площадке твоей квартиры, на подоконнике, стоит сейчас коробка. Сходи возьми ее, пока кто-нибудь тебя не опередил, а я подожду у телефона. Ну, шевелись!»

Егор положил трубку. Он ничего не чувствовал: ни страха, ни злости — ничего. Словно влез в шкуру чужого человека…

Он отпер дверь и выглянул на площадку. Действительно, на подоконнике лежала картонная коробка, немного больше обувной. Жуткая мысль овладела Егором — вдруг ему подкинули такое, что… С виду коробка казалась ничем не приметной. Егор вернулся в прихожую, взял швабру и, прикрываясь дверью, осторожно тронул шваброй коробку. Ничего не произошло. Осмелев, Егор поволок шваброй коробку по подоконнику. Переждал. Вышел из-за двери, оставил швабру и подобрал коробку. Оказалась не тяжелая, килограмма три, не больше. Егор занес коробку в прихожую и вернулся к телефону.

«Слушай дальше, — приказал незнакомец. — Коробку отнесешь по адресу. Записывать не надо, так запомни. Когда вскроешь коробку, увидишь красную кнопку. Нажмешь ее до упора. В твоем распоряжении будет полторы минуты. Ты должен успеть подальше убраться. Понял? Вернешься — позвони, сам знаешь кому, отчитайся. Теперь запоминай, куда тебе надо отнести гостинец от наших ребят. Чтобы поняли — мы не шутим и не забываем. Это магазин от фирмы «Крона», которая нам подлянку кинула. Пусть знают на этой «Кроне», что «крыша» у нее не такая уж прочная. Понял? Магазин этот на Московском шоссе…»

Егор Краюхин, окаменев, слушал незнакомца. Потом положил трубку и плюхнулся на табурет. Руки и ноги стали чужими, ватными.

«Парамоша, Парамоша… Парамоша сдал меня Ангелу! — Догадка эта обернулась уверенностью, словно Егор Краюхин прочел обо всем в газете. — Решил заработать на мне, двойной агент Парамоша. И от меня получить за посредничество, и за меня получить от Ангела».

Срывая палец с диска, Краюхин набрал номер телефона бывшего приятеля, а ныне ненавистного предателя Парамоши.

— Что же ты, Парамоша, — сдерживая слезы, укорил Егор, едва услышав в трубке знакомое покашливание.