— Пьют кофе и прохлаждаются мороженым, — сказал другой.

— Разве это культурно? — спросил Паша. — На улице пыльно.

— Вот именно, — сказал Игорь. — Это ты точно подметил…

Я рассеянно слушал их разговор, смех, шуточки и внимательно следил за номерами домов. Двадцать второй номер оказался пятиэтажным домом с графитовой крышей и квадратными окнами мансард, глядящими прямо в небо. Я попросил Игоря остановиться, выбрался из «доджа» и направился к воротам, не обращая внимания на целый полк лавочников и приказчиков, высыпавших из магазинов, как только они увидели нашу машину. Ближе всех к воротам был аптекарский магазин, в дверях стоял человек в белом халате и толстых роговых очках. Он воззрился на меня и почему-то снял очки. Проходя мимо, я тоже кинул на него небрежный взгляд, и внезапно улица куда-то провалилась, но необыкновенно резко и отчетливо вырисовалось белое, не по годам толстое лицо. Это был Неллу.

— Вылкован, — сказал он тусклым, несвойственным ему голосом, — Саша Вылкован…

Я бросился к нему.

— Вылкован… — снова пролепетал Неллу. Он схватил меня за руку. Я узнал теперь не только его лицо, но и порывистые, нервные движения.

— Как я рад тебя видеть, Неллу! Я встретил Розику, у заставы. Вы поженились?

— О да, — сказал он. — Розика моя жена. Мы здесь… мы вместе… — Он сбивался и не мог закончить фразу, как будто у него что-то застряло в горле. И я заметил, что он почему-то все время оглядывается на дверь магазина.

— Как ты поживаешь, Неллу? Зачем ты нарядился в белый халат? Ты имеешь какое-то отношение к этой аптекарской лавочке?

— Она не только аптекарская, — сказал он уже другим тоном и показал на стекло витрины с бело-красной надписью: «Дрогерия[107] и галантерея». — На аптекарских товарах много теперь не заработаешь. Вот мы и открыли галантерейную секцию. О да, это была идея Розики…

Я уставился на витрину, потом на лицо Неллу. Я ничего не понимал, все запуталось, и я словно проваливался в колодец.

— Хозяин, — сказал мальчик лет шестнадцати, появившийся; в дверях магазина, у него было желтое нездоровое лицо, а халат блестел свежестью и белизной. — Вас зовут к телефону.

— А, да, сейчас. Ты меня извини, Саша…

Я оглянулся. Вокруг все было просто и буднично. Знакомая, совсем не изменившаяся за годы моего отсутствия бухарестская улица, рекламы, вывески, щиты с плакатами; витрина аптекарского магазина, имеющего и галантерейную секцию, — перед нею стояли теперь мои товарищи и о чем-то спорили. Но хозяином магазина был Неллу, товарищ Неллу из «студенческого ресорта». Это было непостижимо.