Нового командующего воины встретили радостными криками. Тщетно пытались умерить его пыл — он всегда скакал впереди, словно бы навстречу опасности. Однажды ночью на них напал небольшой отряд. В неистовом воодушевлении принц вторгся в гущу врагов и сам не заметил, как стрела вонзилась ему в правую ключицу. Он свалился с лошади.

«Может быть, это и есть та самая стрела?» — спрашивал он себя и долго ее разглядывал.

Рана его быстро зажила, подсушенная летним солнцем; на другой день он снова встал в строй. Его латники разили неприятеля. Они уже достигли морского берега.

— Вперед! — сердце принца бешено колотилось.

Море было спокойное и гладкое, корабль недвижимо стоял на воде. Полный любопытства вступил принц на палубу. В сумерки пошла легкая зыбь, началась небольшая качка и загремели цепи. Тошнотворная соленая пена плескалась в нос, в рот, волны росли и вскоре превратились в огромные зеленые валы с гребешками. Принц побледнел немного. Лучше было бы утром сняться с якоря, думал он, верно, это то самое море, о котором он прочел в предсказании… Он отдал команду переменить галс и как можно быстрей плыть домой. Не хотелось больше искушать судьбу. В полночь полил дождь. Они метались между небом и адом. К счастью, на следующий день они благополучно достигли берега. Но тут корабль дал течь, вода хлынула в пробоину и вскоре была уже принцу по грудь. Мокрый до нитки, промерзший, с помутившимся сознанием выбрался он на сушу.

Там он тотчас сел в колесницу, чтобы по ликующей стране помчаться к отцу. Но, наклонившись, вдруг почувствовал, что у него болит нога и голова тяжелая, точно свинцом налитая. Ему стало страшно.

Между тем король набрался сил — непрерывный ряд побед вернул ему молодость. Дряхлое тело его обрело энергию. Он как раз обедал, наливал в кубок вино, когда вошел придворный.

— Он уже здесь, — радостно доложил придворный, видевший, как колесница принца остановилась перед замком.

— Он еще жив, — печально сказал воин, который внес принца в замок.

Принца положили на кровать, окропили водой, расстегнули ему одежду. Он был при смерти.

Когда смолк вечерний колокольный звон, он испустил дух на руках у невесты; причастившись святых тайн, почил в бозе, как истинный христианин. Это произошло двадцать девятого сентября, в день архангела Михаила.

Принцу было восемнадцать лет.

Священник, астролог и лекарь

В тот же вечер его обмыли и положили в гроб; сто свечей горело у гроба, в карауле стояли суровые алебардщики.

Ночью, пытаясь унять сердечную тоску, король долго предавался размышлениям, а потом утешения ради позвал к себе своих приближенных.