По-настоящему господин Пава жил только на службе. Домой он всегда уходил грустный, так как не мог насладиться тем поразительным ощущением, которое испытывал под взглядами сотен и сотен глаз, устремленных на него в трепетном ожидании. Проходя по коридору, он часто слышал, как рассыльные робко шепчут «его превосходительство», и украдкой, чтобы его чего доброго не заметили, подбирался к ним поближе. А дома подходил к зеркалу и, любуясь, разглядывал в нем собственную персону. Здравия желаю, ваше превосходительство, здравия желаю!

Однажды ночью советник очнулся на паркете, посреди спальни. Больное сердце, будто пушечное ядро, выбросило его из постели, и какое-то время он пролежал на полу без сознания. Придя в себя, советник зажег свет и, стоя в ночной рубашке перед венецианским зеркалом, стал изучать свое лицо. Оно было бледное как полотно, болезненное.

Утром он вызвал врача. Тот приложил к его груди черную трубку и долго прослушивал с гадким, как у взломщика, выражением лица.

— Ничего особенного, ваше превосходительство, — с улыбкой сказал он. — У вашего превосходительства сердце двадцатилетнего юноши. Но все же пока я рекомендую вашему превосходительству покой. Полный покой, отдых, уединение, ваше превосходительство. Ни в коем случае не курорт. Лучше маленький, тихий, прелестный городок где-нибудь в провинции. Да, да, ваше превосходительство.

Уже через неделю советник Пава отправился в маленький, тихий городок.

Сев в вагон первого класса, он заперся в снятом для него купе и погрузился в размышления. Полный покой и уединение… Однако не слишком-то он уютен, этот полный покой в запертом купе с опущенной шторой окна и синим ночником над головой… Он разглядывал покой, щупал его руками, слушал, как он звенит у него в ушах. Через час одиночество сделалось невыносимым. Ну хоть бы сидел кто напротив. А то ведь даже кондуктор не знает, кто тут едет. Он для него такой же, как все. Один из пассажиров. Советник обратил внимание на объявления. Просим господ проезжающих… Стало быть, он один из этих господ проезжающих. Разве не возмутительно? И так придется жить целый месяц. Какая скука!

Город встретил его свежим голубым утром. Но это его ничуть не тронуло. Сев с краю пролетки, советник облокотился о спинку и гордо откинул голову. Никто не обратил на него внимания, только бродячий пес сонно посмотрел ему вслед и разочарованно поплелся дальше.

Нужно было чем-то заняться. К полудню его наконец осенила идея: надев сюртук, он отправился к губернатору, с которым был знаком. Но того дома не оказалось, он где-то отдыхал.