— У вас очаровательная дочка, — сказал он. — Что показало обследование?

Юдифь Ромер опустила голову.

— Показания стали немного лучше… но все еще не в норме. — Она подняла голову и улыбнулась. — Я уже говорила вам, что как только мы замечаем у наших детей малейшее отклонение от нормы, мы не знаем покоя… Иначе нельзя… Мы должны немедленно попытаться что-то изменить… Поэтому мы живем в постоянном напряжении… А если речь идет о родной дочери… — Она откинула назад свои светлые волосы. — С Петрой все будет в порядке, я уверена!

— Ну конечно, — сказал он и сменил тему, чтобы помочь ей. — Эта статья… тогда я увидел их бедственное положение, пошел в отель и стал писать. Это всегда было тем единственным, что я мог сделать, когда хотел помочь, — писать.

«И вот уже шесть лет я не могу даже этого, — подумал он. — Это действительно был самый грандиозный скандал, который я видел в своей жизни, а за свою долгую репортерскую жизнь я повидал их много и в разных странах. Когда статья была готова, я хотел сперва отдать ее в «Дюссельдорфер нахрихтен». Это была газета, которая поддерживала СДПГ.[72] Но у них был очень маленький тираж по сравнению с «Райнишен пост». Эти поддерживали ХДС.[73] Председателем Совета министров был социал-демократ. На носу были выборы. Я позвонил председателю Совета министров и сказал ему, что собираюсь сделать: донести информацию об этом скандале до общественности. Потому что что, собственно, важнее — жизнь больных детей или политические выборы? Он держался отлично. Конечно, я должен был напечатать статью в «Райнишен пост», а после моего звонка немедленно поехал в клинику и позаботился о том, чтобы дети, по крайней мере, переехали в приличное здание, и он отдал распоряжение немедленно начать строительство новой клиники… Статья была издана, и в редакции получили тысячи разгневанных писем, и я был уверен, что на выборах социал-демократы либо проиграют вовсе, либо выиграют с маленьким перевесом голосов, но затем началось строительство этой клиники… как в сказке, не так ли?

— Не совсем, — сказала Юдифь Ромер.

— Что вы хотите сказать? Разве строительство не начали? — Он испугался.

— Не сразу, — сказала она. — А потом все продвигалось очень медленно. В новые помещения дети переехали сразу, вы правильно вспомнили, господин Джордан. И им было намного лучше. Это было почти как в сказке.

— После я не очень интересовался продолжением этой истории, — смущенно признался Фабер.

«Многим в своей жизни я интересовался недостаточно», — подумал он.

— Но почему вы выделили эту статью? Простите, это бестактно.