В ответ на его вопрос я сообщила, что чувствую себя так же, как прежде.

– Вот как… – Он попытался придумать еще что-нибудь, и я в наступившей тишине чуть ли не слышала строгий голос Маделин, выговаривавшей Патрику: «С Сарой нужно обращаться со всем возможным вниманием». Наконец он неловко пробормотал: – Хочешь, я принесу тебе цветы?

Цветы мне теперь были совершенно безразличны, но мы оба спешили найти предлог, который бы позволил Патрику уйти.

– Будь добр, – согласилась я. – Это очень мило.

Он с облегчением вышел и вернулся час спустя с огромной охапкой цветов и двумя большими вазами.

– Поставить их?

– Буду тебе благодарна. Мне не рекомендуют вставать, а делать букеты сидя затруднительно.

Это был самый долгий разговор между нами за довольно продолжительное время. От меня требовались неимоверные усилия, чтобы оставаться спокойной и вежливой. От напряжения даже голова заболела.

Он начал подбирать цветы, уделяя большое внимание деталям, и, глядя на него, я почувствовала, что мы оба думаем о Макгоуане.

– Я хотел съездить в Клонарин, чтобы помочь, – заговорил наконец Патрик, подрезая стебли гладиолусов, – но Хью твердо сказал мне, что я не должен соваться.

Я не ответила. Думала в ту минуту о том, что Макгоуан избегает меня с того дня, когда Патрик сообщил ему о моей беременности, и представляла, что эта новость не только вызвала у него отвращение, но и взбесила, когда он понял, что бессилен что-либо изменить. Мысль о Макгоуане, пребывающем в бешенстве и в то же время в бессилии, так согрела мою душу, что я даже улыбнулась.

– …И мне бы хотелось, чтобы ирландцы так не упорствовали, – рассуждал Патрик. – Господь свидетель, я никого не хочу выселять, но что еще делать с людьми, которые не платят аренду? Будь я богат и имей другие источники доходов, я бы особо не возражал, но арендная плата мне просто необходима, и вообще, дело ведь не в том, что арендаторы не могут платить. Если бы не могли – было бы другое дело. Но почему я должен страдать, если они решили не платить по политическим причинам? Земли в Ирландии распределены так, как они распределены! Все это сложилось несколько веков назад, задолго до моего рождения. И как я могу это изменить и продолжать сводить концы с концами?

– Мистер Парнелл наверняка даст тебе ответ. – Мои мысли снова вернулись к далекой перспективе мести, хотя я пока понятия не имела, как мне это удастся. Я снова улыбнулась.

– Парнелл! – воскликнул Патрик. – Англо-ирландский протестант и землевладелец, как и я. Бог ты мой, этот тип предал свой класс. – Он пристроил последнюю веточку, а уходя из комнаты, добавил: – Не знаю, как там дела у Хью.