– Не забудь, что де Салис может их задержать, устроив скандал.

– Но я уверена, Томас и Дэвид настоят на своем, а Патрик уступит, потому что смерть Макгоуана наверняка подкосила его. Боже мой, как мне их дождаться? Я умру от нетерпения, знаю, что умру.

Но Томас вернулся еще до конца второго дня. Он приехал один, и стоило Саре увидеть его, как она разрыдалась.

– Патрик их не отпустил? – воскликнула она, когда мы оба попытались успокоить ее.

– Они приедут завтра, – сообщил Томас, целуя ее. – Ну-ну, Сара, очень жаль, но им же нужно собраться, и Нэнни сказала, что раньше никак не получится.

– Но почему ты их не дождался? Почему вернулся так быстро?

– Потому что нужно кое о чем поговорить.

За этим наступила пауза. Вечер только начинался, мы сидели в гостиной нашего номера. Нед читал газету за столом у окна, Сара чинила одежду, а я в блокноте подсчитывал предстоящие траты и соотносил их с имеющимися деньгами. Перед тем как появился Томас, я оглядел комнату и подумал, какая мирная, семейная картина.

– Кое о чем поговорить? – повторила Сара, и я увидел, как ее пальцы сжали иголку, когда она снова принялась за работу.

– О ситуации в Кашельмаре. – Томас все еще стоял, смотрел на нас. – Патрик очень болен. За день до нашего приезда он напился чуть не до смерти, и Маделин обещает поместить его в первоклассную лечебницу под Лондоном. Так что ты, Сара, вполне сможешь вернуться в Кашельмару со всеми детьми, едва Патрик придет в себя настолько, что будет в состоянии уехать.

– А Макгоуан? – боязливо спросила Сара. – Он уехал, как обещал? Патрик не собирается к нему?

Он посмотрел на нее, но его явно удовлетворило то, что он увидел. Томас повернулся ко мне.

– Макгоуан мертв, – сказал он.

В комнате повисла тишина. Хотя я и смотрел на Томаса, но почувствовал, что Нед кинул на меня взгляд через плечо. Он подходил к дверям пожать руку дяде, а теперь возвращался к своей газете у окна.

– Так, значит, он мертв! – воскликнул я с удовольствием, которого даже не пытался скрыть. – Очень кстати! Бесчестный ворюга! Лучшей новости я сто лет не слышал!

– Его убили, – сообщил Томас.

– Конечно. Ни один мерзавец, подобный ему, не умирал своей смертью. И какой герой вонзил нож ему в сердце?

– Макгоуана застрелили, – возразил Томас. – Убили его и его отца. Убийцу не нашли.

– Дай ему Бог благополучия и процветания. – Я поудобнее устроился в своем кресле.

Несколько секунд мне казалось, что Томас не клюнет на эту наживку, но он все же открыл свой маленький ротик и заглотил ее.