На что Бреханов ответил, уставившись в запорожское казачье лицо усатого Данилочкина, заглядывая в его близко поставленные, хитрецкие глаза механика, прозорливца и провидца:

— Вы назвали «Затерянным Раем» это болото, посадив в нем лотосы, — это чтобы самоуспокоиться? И больше уже ничего не надо, стало быть, искать в этом направлении?

— Как будто бы! Не дождетесь. Я выписал из египетского Хургада еще и гигантские лотосы «виктория». Вот посажу их, и тогда посмотрим, что делать дальше.

— Но их надо будет оберегать от больших толстых фазанов, которые зимой бегают по белому снегу, оставляя в нем цепочки трехпалых следов, а летом слетаются по ночам над лотосами, чтобы срезать цветы загнутыми клювами, уносить с собой и дарить своим подругам в феврале, — сказал я.

— Где вы видели таких фазанов?

— Я же сказал — в феврале.

Там, где они разгуливали по снегу, покачиваясь с боку на бок и повиливая из стороны в сторону длинными темными хвостами. Эти фазаны могли разгуливать в свое удовольствие где угодно, а потом, испугавшись чего-то, взлетать из-под заснеженного куста с тяжелым треском и лететь с гулом пушечного ядра от начала XX века к началу XXI.

— Буду защищать свои лотосы. Буду стрелять из двустволки по фазанам.

— Так не уследите же, Александр Захарович. Вы же прозорливец, и вы знаете — летом они срывают цветы, а дарят их своим подругам в конце зимы. Где же вам поспеть за ними с вашей-то двустволкой.

— Я поставлю силки над каждым цветком, петлю из лески. Я накрою весь пруд, если понадобится, рыболовными сетями. Фазанчики в них и запутаются! Печенные на огне фазаны очень даже вкусны!

— Постыдились бы, Александр Захарович! Вы создали «Затерянный рай» для чего? Чтобы фазанчиков бить и кушать? — опять вмешался я. — К тому же полеты их из весны в осень, из века в век совершенно неудержимы, ведь птицы летают туда и сюда, как им хочется, — сколько бы их ни ловили в силки и ни стреляли из дробовиков.

— Да пусть себе летают вечно и толстеют, я не возражаю, но не надо срывать мои лотосы и дарить своим фазанкам, ибо нет ничего на земле более красивого, чем белые лотосы.

— Я не прекословлю вам, Александр Захарович. Да, лотосы — райские цветы. Но петухи-фазаны тоже так считают, потому и несут в своих клювах египетские лотосы фазанкам. И для этого как сумасшедшие бегут по февральскому снегу, разбегаются и с диким криком, с пушечным треском взлетают в воздух и переносятся в Египет или в Артемовский район под Владивостоком, в июльский «Затерянный рай» глухой ночью. И своими загнутыми длинными клювами срезают цветы, чтобы отнести их назад в февраль горной долины среди гор Алатау.