Том отозвался не сразу.

– Ты, должно быть, очень устала.

– Не так уж. И питье меня бодрит.

Еще более длительное молчание, нехорошее. Возникло чувство, будто она забрела в чужую жизнь, в чужой дом. Все стало каким-то неузнаваемым. Это сделала Пип: пришла и что-то сотворила. Вдруг отдаленное постукивание крышки стало невыносимым.

– Пойду выключу плиту, – сказала она.

Когда вернулась, Том сидел на диване, одной рукой потирая глаза, в другой держа очки.

– Ты намерен мне рассказать, что происходит? – спросила она.

– Всегда слушайся Лейлу.

– Что ты имеешь в виду?

– Что ты была права. Не надо было приглашать ее сюда.

– Почему?

– Ее присутствие тебя расстраивает.

– Мало ли что меня расстраивает. Если это все – проехали.

Молчание.

– Ты понимаешь… она до жути похожа на Анабел, – сказал Том. – Не как человек, но голосом, движениями. Зевает ровно так же, как Анабел. Чихает – такое же ощущение.

– Не будучи знакомой с Анабел, могу лишь поверить тебе на слово. И ты хочешь с ней переспать?

Он покачал головой.

– Уверен?

К ее смятению, он, показалось, задумался.

– Черт, – выругалась Лейла. – Черт!