– Не верю. Ты продолжала с ним морально соревноваться. Кто лучше выполняет обещания.
– В наших отношениях под конец стало столько жестокости, столько грязи… Я хотела, чтобы из них возникло что-то безгрешно чистое. И оно возникло. Ты.
– Я далека от безгрешной чистоты.
– Никто не идеал. Но для меня ты была идеалом.
Момент показался Пип подходящим, чтобы, демонстрируя свою неидеальность, затронуть денежную тему. Она рассказала о своей поездке в Уичито и постаралась внушить матери, что она не должна отказываться от контакта с мистером Наварром. В том, как мать в ответ качала головой, было больше смятения, чем решительного отказа.
– Что я стала бы делать с миллиардом долларов? – спросила она.
– Для начала ты могла бы попросить Сонни откачать септик. Ночью я лежала и думала, сколько там накопилось. Его
– Это не настоящий септик. Мне кажется, хозяин его сделал из досок и цемента.
– Это успокаивает.
– Деньги для меня бессмыслица, Пьюрити. Такая бессмыслица, что даже отказ от них для меня пройденный этап. Они просто ничто.
– Мой учебный долг – это не ничто для меня. А ты мне говорила, чтобы я не беспокоилась о деньгах.
– Хорошо, я не против. Можешь попросить юриста заплатить твой долг. Я не возражаю.
– Но это не мои деньги. Тебе придется поучаствовать.
– Не могу. Я никогда их не хотела. Это грязные деньги. Они погубили мою семью. Убили мать, отца превратили в чудовище. Зачем я стану сейчас принимать все это в свою жизнь?
– Потому что это реальность.
– Реальность? Нет ничего реального.
– Я реальна.
Мать кивнула.
– Это правда. Ты для меня реальна.