До этого замечания я отвечал автоматически, едва удостаивая Эвелин вниманием, но сейчас я в панике и спрашиваю:

– А что не так с моими волосами? – За доли секунды мой гнев многократно усиливается. – Что, блядь, не так с моими волосами?

Я легонько дотрагиваюсь до них.

– Ничего, – говорит она, заметив, насколько я огорчен. – Я просто так предложила. – И наконец, заметив, как я покраснел: – Твои волосы на самом деле… на самом деле выглядят отлично. – Она пытается улыбнуться, но вместо этого ее лицо принимает озабоченное выражение.

Полстакана «J&B» одним глотком – и я успокаиваюсь настолько, что, глядя на Фаррелла, выдаю:

– Вообще-то, брюшко у него кошмарное.

Эвелин тоже изучает Фаррелла:

– У него нет никакого брюшка.

– Ну как это нет, – говорю я. – Посмотри.

– Он просто так сидит, – сердито отвечает Эвелин. – А ты…

– Это брюшко, Эвелин, – подчеркиваю я.

– Ты ненормальный, – машет она на меня рукой. – Псих.

– Эвелин, человеку тридцати нет.

– Ну и что? Не все же такие культуристы, как ты, – раздраженно, вновь глядя в меню, заявляет она.

– Я не культурист, – вздыхаю я.

– Ну пойди и двинь ему по носу, раз ты такой здоровый, – говорит она, отмахиваясь от меня. – Мне все равно.

– Не искушай меня, – предостерегаю я, а потом, вновь глядя на Фаррелла, бормочу: – Что за ублюдок.

– О господи, Патрик. Ты не должен быть таким раздражительным, – злобно произносит Эвелин, по-прежнему глядя в меню. – Твоя злость ни на чем не основана. Что-то с тобой не так.