– Нам нельзя сбавлять обороты. Несмотря ни на что. Мы всё также остаемся светочем для многих. И мы одни из немногих, кто еще творит чудеса, как еще назвать сердце человека, расцветающее от настоящего Слова, Ноты, Мазка. Конец этого десятилетия будет неизменно напряжённым, но мы сможем его прожить на старом багаже. Это будет время для того, чтобы окончательно убедится в том, что мы попали в окончательный тупик, в безвременье. Но вот двадцатые… Если они не станут великими, то уже ничего не будет великого в этом дивном мире. Это будут шестидесятые нашего века, вернее, возможность сделать эти годы такими. Люди рассказывают, что это было лучшее время их жизни. Никогда мир так еще не был молод и чист в мечтах своих. Так почему бы нам не сделать что-то поистине великое, то, что станет лучшими временами в жизни нашего поколения? Людей нужно поднять, встряхнуть, заставить выйти на свет божий, нужна новая качественная культурная революция. Нынешнее поколение умно, но слабо духом. А революцию должна творить молодёжь, бунт – это привилегия молодых. Нужны новые люди, новые идеи, новые горизонты. Я смотрю на вас и вижу писателей, поэтов, музыкантов, актёров, художников, людей разных по вере, но соединённых по призванию. Горстке людей легче творить революцию чем одному человеку, особенно если эта горстка – вы. Вы хотите изменить этот мир, сделать его добрее и красивее, хотите рассказать людям о чём-то важном и судьбоносном? Вы хотите стать теми творцами, которыми вы мечтает стать? Тогда вперёд! Я обещаю вам неудачи, бессонные ночи и кризис идей, я обещаю, что вы будете работать как проклятые, но я обещаю, что через тридцать лет вы назовёте это время лучшим временем своей жизни. Ведь творить что-то великое и осознавать это – вот что бесценно. Это десятилетие будет заполнено работой. Трудной и тяжёлой. Но двадцатые станут великими, потому что этого хотим мы. Я вернулся.

Крики, слёзы, аплодисменты, эмоции, казалось будто вернулись легендарные Битлз. но вместо них на сцене стоял Николай Зарёв, простой писатель и музыкант. Всё тот же мальчик с мечтой о великом. Ярослав на всю жизнь запомнил его таким, в свете электрических лун, в момент триумфа, статного и благородного с высокоподнятым лицом. Вожак вернулся, готовясь уйти.

Через несколько дней Ярослав позвонил ему. Зарёв находился на своей дачи на склоне Финского залива, где продолжал своё восстановление. Вышел из дома и смотрел на серый пейзаж. Высокая трава, почему-то еще не пожухшая вместе с остальной природой, по пояс трепетала на ветру.