– Хочешь снять эту штуку, Глазастик? – спросил он.

– Не хочу, – сказала я. – Так и пойду.

Пускай никто не видит, как мне плохо.

– Подвезти вас домой? – спросил кто-то.

– Нет, сэр, спасибо, – сказал Джим. – Нам совсем близко.

– Берегитесь привидений, – посоветовал тот же голос. – А верней сказать, пускай привидения берегутся Глазастика.

– Ну вот, уже почти никого нет, – сказал Джим. – Пошли.

Мы через зал прошли в коридор и спустились по лестнице. На улице по-прежнему было темным-темно. Несколько машин еще не отъехали, но они стояли по другую сторону школы, и от их фар нам было мало толку.

– Если кто-нибудь поедет в нашу сторону, нам будет виднее, – сказал Джим. – Слушай, Глазастик, давай я буду тебя держать за косточку. А то как бы ты не потеряла равновесие.

– Мне все видно.

– Ну да, но вдруг ты потеряешь равновесие.

Что-то легонько надавило мне на макушку – наверно, Джим ухватился за ножку окорока.

– Чувствуешь?

– Угу…

Мы пошли темным школьным двором и все время глядели под ноги, но ничего не было видно.

– Джим, – сказала я, – я забыла туфли, они там, за сценой.

– Ладно, пошли назад.

Но только мы повернули, свет в окнах погас.

– Завтра возьмешь, – сказал Джим.

– Так ведь завтра воскресенье, – возразила я, когда Джим повернул меня к дому.