– Я не могу… – выдавила Джин, вцепившись в ручку. – Возвращайся…

Опять схватки.

Элса свернула на парковку больницы; сколько же денег ушло на это электрическое освещение?..

Она нажала на тормоз.

– Подожди здесь. Тебе помогут.

Элса ворвалась в больницу, бегом промчалась по коридору и остановилась у стойки регистратуры.

– Моя подруга рожает.

Женщина подняла голову, нахмурилась, наморщила нос.

– Да, да. Я воняю, – сказала Элса. – Я грязная мигрантка. Я понимаю. Но моя подруга…

– Эта больница для калифорнийцев. Знаете, для тех, кто платит налоги. Для граждан, а не бродяг, которые хотят все получить задаром.

– Пожалуйста, будьте человеком…

– Это вы-то говорите мне быть человеком? Да вы посмотрите на себя. Из вас дети выскакивают, как пробка из бутылки шампанского. Найдите повитуху из своих.

Женщина встала. Какая же она раскормленная, какие пухлые у нее руки. Достала из ящика пару резиновых перчаток.

– Извините, но правила есть правила. Могу дать вам это, – она протянула перчатки.

– Прошу вас. Я готова убирать, мыть полы. Выносить судно за больными. Что угодно. Только помогите.

– Если все так плохо, как вы пытаетесь представить, то зачем вы впустую тратите время?

Элса схватила перчатки и побежала к грузовику.

– Они нам не помогут, – процедила она. – Видимо, добрым, богобоязненным жителям Калифорнии все равно, выживет ли ребенок.

Грузовик летел обратно в лагерь на максимальной скорости, Элса с трудом дышала от ярости, рвавшейся наружу.