В те времена царскими властями разжигалась национальная рознь и вражда. Русские казаки считали себя выше казахов, и не подпускали их близко ни к станичной земле, ни к водоемам. Случалось, забредал аульный скот на казачьи пастбища, его захватывали и не возвращали, пока не получали плату за потраву, а бывало и вовсе не возвращали. Атаман Яицкого войска Андрей Бородин, на которого жаловался хан Малого жуза Нуралы императрице Екатерине, угнал к калмыкам за Едиль, за Волгу, восемь тысяч казахских лошадей. И хотя из Петербурга пришел приказ возвратить табуны, возместить ущерб, атаман Бородин ему не подчинился. Позднее ему все-таки пришлось держать ответ за грабеж и даже расстаться с атаманской властью, но скот он так и не вернул.
Русские казахи станиц Сорок Холостяков и Баглан, в общем, поступали так же, как и другие переселенцы. Они запрещали аульным казахам самостоятельно ловить рыбу в своих водоемах и также оберегали свои земли. Поэтому аульные жители подальше от запретной полосы рыбачили на своем далеком Тенизе.
Рассказывают, и на Тенизе аулчане и станичники вместе вели лов рыбы. Объединялась преимущественно беднота — и русская и казахская. Лодки были только у станичников, а лошади и подводы — у казахов.
Никому неизвестно, что сталось с этими артелями позднее. Ходила молва, что к ним присоединялись люди самых разных национальностей — башкиры, татары, остяки, чуваши и даже представители самых окраинных северных народностей. Но большинство их принадлежало к бежавшим из сибирской ссылки. Были среди них так называемые «посельщики», были и «варнаки», в прошлом действительно преступники — убийцы, разбойники, воры. Их побаивались местные жители, пробовали на первых порах бороться с ними и власти. Но потом увидели — они мирно рыбачат, да к тому же их не так уж и много. На них махнули рукой и перестали вмешиваться в их жизнь.
Эти рыбацкие поселки получили название Кангырган — Бродяжные. Никому и никогда не было в точности известно, сколько народа живет там. Одни прибывали, другие отбывали, в один год их собиралось много, в другой — мало. Жилища строились главным образом из камыша — шалаши, балаганы; реже встречались деревянные бараки. Строили в Кангырганах и домики из дерна, проделывали крохотные подслеповатые оконца, крышу застилали жердями. Такого жилья не бывало и в русских поселках и на казахских зимовках. Впечатление эти домики производили самое грустное.
В Кангырганах избирался свой атаман, никакой другой власти здесь не было. Бродяги, да и все остальные, входившие в эту необычную артель, беспрекословно подчинялись ему. Он доставал необходимые ловецкие снасти, руководил отловом, он же сбывал рыбу торговцам.