Абы долго сидел на облучке, не пытаясь больше прибегать к испытанной камче. Потом приподнялся и стал пристально разглядывать степь.

— Цвет земли неодинаковый. Похоже, мы приблизились к границе, где прошел дождь. Пускай отдохнут кони, посидите спокойно и вы, а я пройдусь, разведаю дорогу.

Чингиз промолчал. Абы закинул вожжи за облучок, убежденный, что кони не тронутся с места, а сам спрыгнул с повозки и зашагал. Поначалу идти ему было трудновато, а потом походка становилась все увереннее и легче.

И земля, видимо, уже подсыхала, и почва была не такой глинистой. Абы продвигался довольно быстро. У него был широкий шаг и крепкие ноги. Вскоре он почувствовал, что идти совсем легко. Значит, глина кончилась. Абы обрадовался и побежал. Под ногами был песок. Остановился, нагнулся к траве — трава оказалась совсем сухой-. Оглянулся назад — он отдалился от возка на такое расстояние, что если крикнуть во весь голос — его хорошо расслышат.

Счастливый Абы сорвал с головы малахай и, широко размахивая им, зычно заорал во всю силу:

— Здесь сухо. Сухо!

Из возка, как суслик из норки, высунулась фигурка. Конечно, это был Чокан. Он встал на подножку и дал понять, что сигнал услышан и понят.

Обрадованные известием, Чингиз и Драгомиров не тронулись с места. Чингиз посчитал неудобным для себя проявлять оживление по такому незначительному поводу, Драгомиров опять охотился за рифмами.

А Чокан постоял-постоял на подножке, соскочил, почавкал сапогами по грязи, а потом понесся во всю прыть к Абы. Грязь, пристававшая к сапогам, сдерживала его бег. Не раздумывая, он их сбросил и босиком побежал дальше. Вязкая глина сменилась влажной землею, а потом песком с колкой сухой травой.

Добежал до Абы, обнял его. Запыхавшись, проговорил:

— Значит, сухая земля. Можно ехать?

— А ты потрогай для верности, — усмехнулся Абы.

Чокан даже в ладоши похлопал от удовольствия:

— Теперь-то мы уж доберемся до рыбаков.

— Вот только бы в грязи не застряли.

— Выберемся! И близко совсем. Да и кони наши теперь отдохнули.

— Хорошо бы! — спокойно подтвердил Абы. Его и ночлег в степи не пугал. — Смотри, Канаш, уже вечереет…

Значительная часть огромного багряного солнца погрузилась за линию горизонта. Облачко на краю стало совсем золотистым.

— Поторопимся, Абы, пойдем быстрее к нашим.

И Чокан уже не бегом, а быстрым шагом направился к возку. За ним размеренно поспешил Абы. Пока добрались до своих, то и дело очищая ноги от липких комьев, солнце успело зайти. Только последние его лучи распустились по небу веером павлиньего хвоста, который с каждой секундой становился бледнее и бледнее…