— И давно ты в неё влюблён?

Он снова кивнул. Тейе погрустнела, но ничего не сказала мужу.

Однако в этот день начальника колесничьего войска, как и всех других полководцев, созывал на совет фараон. Эйе нарочно пришёл пораньше, чтобы зайти и посмотреть на малютку. Заходить же к царице он не стал, несмотря на то, что Нефертити обижалась, если он, бывая во дворце, не заходил к ней. Полководец хорошо знал историю Египта и рассказывал царице о нашествии гиксосов, о том, как именно в Фивах собрались воины, освободившие потом Нил и египетские города от захватчиков.

В тронном зале уже собрались, рассевшись полукругом, все военачальники, и Эхнатон, пригласивший их, нахмурился, дабы объявить всем о военном положении, которое он собирался ввести с завтрашнего дня в связи с вторжением Суппилулиумы в Египет, но на пороге неожиданно появился Азылык и, приложив палец ко рту, потребовал ни о чём пока не говорить.

— Извините, но у меня просит срочного свидания мой оракул, я прошу всех оставить нас на краткий миг вдвоём!

Военачальники поднялись со своих кресел и покинули зал. Кассит вошёл, поклонился фараону, приблизился к трону.

— Суппилулиума покидает Сирию, но возвращается к себе в Хатти, — сообщил Азылык.

— Чем это вызвано? — не понял Эхнатон.

— Он страшно напуган моими угрозами, — проговорил оракул, не зная, стоит ли рассказывать фараону подробности происшедшего. Озри вкратце пересказал их. Трюки простые, но эффектные. И вождя хеттов они впечатлили.

— Дикий хетт не передумает?

— Войско уже выступило в обратный путь, ваше величество.

— Я рад, что ты один справился успешнее всех нас. Проси любую награду!

— Вы помните своё обещание?

— Потчевать тебя до конца дней сладким вином из Уруатри? — от души рассмеялся фараон. — Но оно и без этого будет всегда у тебя на столе.

— А для всех остальных желаний я уже слишком стар, ваше величество, — усмехнулся Азылык.

— Спасибо тебе, Азылык!

Фараон поднялся с кресла и поклонился оракулу. Последний поцеловал руку властителя. Тот снял со своей руки кольцо с большим рубином и надел его на безымянный палец Азылыка.

Когда прорицатель вышел, военачальники обратили на него любопытствующие взоры, но он улыбнулся, приложил руку к сердцу и склонил голову в знак уважения ко всем. И все сразу же заметили кольцо с большим рубином, который до сих пор украшал тонкую руку фараона.

— Его величество ждёт вас, — улыбнувшись, проговорил кассит.

Когда же военачальники вошли в тронный зал, Эхнатон, просияв, выложил: