Мальчик, увидев арестованного, как и Циба, воскликнул:

— Он! Это он!

Теперь было бесполезно запираться, и переданный суду преступник сознался во всем: оказалось, что он подготовил пожар в лагере и тем самым был причиной смерти Акбара. Возмущенные судьи решили отбросить всякое сострадание и осудили изменника на самую мучительную казнь. Ганнибал внимательно прочел протокол судебного заседания, но когда ему нужно было его подписать, без раздумья написал: «Смягчить наказание и отдать на распятие».

Крест был поставлен на берегу моря; Капуза должен был смотреть в сторону Испании, как двадцать лет тому назад Гула и Юба под Сагунтом смотрели с крестов на Карфаген.

Двадцать пять лет тому назад на сирийский престол совсем молодым человеком вступил Антиох III. Он тотчас же бросился в военные предприятия, покорял новые земли и даже перешел Геллеспонт (Дарданеллы). Это не понравилось римлянам, полагавшим, что только они одни имеют право расширять свои владения, и они отправили ему послание: «Мы требуем, чтобы ты оставил всякие притязания на Европу и перешел обратно за море».

— Я не вмешиваюсь в ваши дела в Италии,— ответил Антиох,— и вы не вмешивайтесь в мои; я вам не делаю никаких предписаний, но, в свою очередь, прошу вас впредь не позволять себе обращаться ко мне с таковыми.

Чем больше на берегах Тибра негодовали на дерзость сирийца, тем больше радовался Ганнибал.

«Вот человек,— думал он,— который не знаком со страхом; он честолюбив, жаждет завоеваний и располагает огромными средствами; я должен вступить с ним в союз».

Антиох в то же время думал: «Вот, если бы у меня был такой полководец, как Ганнибал, я заговорил бы с Римом другим языком. Шестнадцать лет держался он с незначительным войском в Италии; у меня есть то, чего ему недоставало, мы должны соединиться!»

При таком настроении сторон, послы царя негласно прибыли в Карфаген, потом отвезли царю полученный ответ, потом снова явились. Все шло как нельзя лучше, только Ганнибал медлил с решением и оттягивал его выполнение, что было ему совсем несвойственно. Как ни осторожно велись переговоры, о них проведали римские шпионы, и в Риме заговорили:

— Смотрите, как процветает Карфаген с тех пор, как Ганнибал стоит во главе управления! Низвергнутый во прах город пышно расцвел, и если он пожелает снова поднять против нас оружие, его сундуки полны и войско готово. Пока мы можем еще повелевать, потом они будут смеяться над нами. Мы должны требовать выдачи Ганнибала!..

Элули узнал об этих толках и сообщил Ганнибалу.

— Не следует обольщаться: если Рим потребует моей выдачи, карфагенянам не устоять; знать, питающаяся потом и кровью народа, станет вопить и кричать и нагонит такого страху на простой люд, что он пойдет на все, лишь бы римляне не пришли в город. Я приму меры и живой им в руки не дамся!