— Спасайся, господин! Спасайся! Он опять здесь, я видела его собственными глазами. Он не успокоится, пока не отправит тебя к праотцам!..

— Успокойся, моя дочь,— мягко сказал Ганнибал.— Я тебя не понимаю. Расскажи, не торопясь и по порядку, что у тебя на душе!

— Меня зовут Циба,— сказала после небольшой паузы женщина.— Двадцать лет тому назад я была служанкой у Гулы. У него часто собирались друзья, и он вел с ними тайные беседы. На меня, ничтожную невольницу, он не обращал внимания, а между тем несколько странных слов заставили меня призадуматься, и случай помог мне раскрыть ужасный заговор: дело шло о том, чтобы предать Карфаген, причем его вожди и ты между прочими были обречены на смерть. Я поспешила к суффету и все ему рассказала. Он купил меня у моего господина, а впоследствии даровал мне свободу. Гула был тогда же схвачен, допрошен и отослан к тебе в Таре, где и был распят вместе со своим товарищем Юбой. Третий заговорщик, Капуза, исчез; его всюду разыскивали, но он бесследно пропал, как в воду канул! Четверть часа тому назад предо мной мелькнуло его лицо, и, кажется, я громко вскрикнула. Если он снова появился в Карфагене, значит, дело идет о тебе, для тебя отточен кинжал и приготовлен яд! Капуза не выпустит свою жертву!

— Благодарю тебя за твое участие,— сказал полководец,— но подумай, ведь ты двадцать лет не видела этого человека; как он мог измениться за это время! Быть может, ты видела сегодня не его, а самого безобидного человека?

— Нет, нет! — воскликнула Циба.— Его лицо я узнаю из тысячи. Умоляю тебя, прикажи разыскать его, чтобы он не мог тебе повредить!

— Хорошо,— ответил Ганнибал.— Я обдумаю, что следует предпринять, ты скоро узнаешь о моем решении!

Тотчас же были приняты все возможные меры, чтобы выследить опасного человека; но в таком городе, как Карфаген, куда ежедневно прибывали тысячи людей, это было делом нелегким. Кроме того, нужно было найти еще другого изменника, давшего Урамильку яд. Всем слугам было приказано задерживать каждого постороннего, которого увидят в саду или в доме, каждого, кто будет прохаживаться перед домом.

Приказание было в точности исполнено; но ни в ком из задержанных Урамильк не признал человека, давшего ему яд.

На следующий день шпионы выследили одно подозрительное лицо, но Циба заявила, что не знает его. Через четыре дня ее снова позвали, и она, едва войдя в комнату, воскликнула:

— Капуза! Это он! Он!

Арестованный отрицал все, утверждал, что его не зовут Капузой, и что он купец из Лакриды.

— Приведите Урамилька! — приказал Ганнибал.