– Вообще-то, ты ошибаешься. Я не какой-нибудь похотливый старик, которому захотелось секса, – во всяком случае, он для меня не главное. Я восхищаюсь Эсме – ее мужеством, ее талантом и ее совершенно особенной душой, которой ты, скорее всего, не видишь. Я хочу немного облегчить ей путь, потому что ей, может быть, придется очень трудно – одинокой женщине, растящей ребенка. Без сомнения, ее будут осаждать мужчины, которые не ценят в ней то, что ценю я. Я хочу предложить ей защиту и сделать все, что могу, для Олвен. Прости меня, если это выглядит, как будто я претендую на благородство; мне просто хочется успеть совершить хотя бы одно по-настоящему доброе дело и тем добавить в свою жизнь тепла, которого в ней до сих пор не хватало.

– Да. Ну, болтать вообще глупо, и я знаю, что болтаю слишком много. Это стремление к теплу и нежности – всем нам, старым хрычам, их не хватает, если мы не вырастили толстый панцирь. Валяй, Джон. Делай что должен. Впрочем, ты ничего другого делать и не сможешь. Ананке. Как на нее ни посмотреть.

Опять пауза, уже короче. Потом Хью спросил:

– Ты знаешь, когда Чипс уезжает в Англию?

– Да. Скоро.

– После почти тридцати лет в Канаде… Чем же она там займется?

– Ей необязательно чем-то заниматься. Она обеспеченна, знаешь ли. Наследница.

– Да, но ей нужно чем-нибудь занимать время. Ты и сам знаешь, что Эмили была светом ее жизни. Странная любовь.

– Не согласен. Секс, может быть, странный. Но в любви – ничего странного. Это была прекрасная любовь, она выражалась в постоянной круговерти дел и изъяснялась примитивным словарем школьницы; а величие духа проявлялось тарталетками с виноградным вареньем, изысканными крохотными сэндвичами и неустанно творимым добром. Мне кажется, Эмили не справлялась с этой работой – быть центром вселенной для Чипс. Любовь иногда ложится тяжким бременем на любимых.

– Мы начали философствовать. Мне пора. Я позволяю себе философствования только по выходным.

27

27

– Я думаю не только о себе. Это будет замечательно и для Олвен.

– Да, действительно, я надеюсь.

– Девочке нужен отец – нечто вроде аршина, которым она всю жизнь будет мерить мужчин.

– Я понимаю.

– А что до меня, это значит, что мне можно будет не разрываться больше между карьерой и материнством; я смогу заняться настоящей литературной работой и искать лучшее в своей душе.

– Я уверен, что у тебя получится.

– Потому что я, если честно, думаю, что я слишком хороша для газетной поденщины. Мне кажется, у меня есть что сказать – настоящее. Если только я начну всерьез над этим работать. А теперь у меня появилась именно такая возможность.