О съезде писателей в следующем письме. Был в Кремле на открытии и на закрытии съезда[991]. Конечно, Кремль был интереснее самого съезда и 2^ое посещение его соборов было не менее впечатлительно, чем первое. Я дышал полной грудью, и мне казалось, что я в преображенном граде Китеже. Много хорошего принес мне догорающий 1954 год — помяну, прощаясь с ним, и дни, проведенные у вас. Всего светлого

Ваш НАнциф

P. S.

В заключение — сказка о рыбаке и рыбке, помещенная в стен<ной> газете в фойэ Колонного зала.

Прославленный писатель удил рыбу и выудил золотую. Она взмолилась: «Отпусти меня, и я сделаю все, что тебе нужно». «Что же ты можешь мне дать?»

— Хочешь телевизор?

— У меня давным-давно есть.

— Хочешь машину «Победу».

— Вот еще! У меня и «ЗИМ» есть.

— Хочешь дачу?

— Придумала: у меня дачи есть и в Переделкине, и на Пахре, и в Гаграх. У меня все есть, я тебя и так отпущу.

И отпустил. А жена была в гневе. «Дурачина ты, простофиля, не сообразил, о чем просить?»

— Да о чем же. У меня все есть.

— У тебя нет главного. Ты должен был попросить, чтобы золотая рыбка дала тебе — талант.

Съезд писателей по временам принимал бурный характер. Еще пример самокритики:

«Перед Домом писателей на улице Воровского стояла статуя „Мысль“. Но ее уже нет. Убрали за ненадобностью».

8 января 1955 г. Москва

Дорогой Гогус, пишу мало: это была очень нагруженная неделя, т. к. ко всему прибавился Мишенька. Меня волновало его положение в семье после рождения его единоутробной сестры. Приезд Мишеньки рассеял мои страхи: когда он вошел, то увидел оставленного ему с моего именинного торта большого шоколадного зайца с голубым бантом. Он сказал: «Дедушка, можно мне отвести его Аленушке?» Подарил ему книгу, хорошо иллюстрированную, Чуковского «Доктор Айболит». Мишенька: «Дедушка, сделай аноним (он хотел сказать автограф) Аленушке, когда она подрастет». Мать ему подарила 25 рублей для московских удовольствий, и Мишенька съездил в ГУМ и купил Аленушке куклу с закрывающимися глазами. Только не подумай, что все это не из любви к ней. У него лицо становится таким нежным, когда он говорит о сестре.