Трефузис потянулся за овсяным печеньицем.

— Враг?

— Вот именно, враг. Люди, ограбившие нас в Германии, укравшие твой кейс. Люди, которые убили Молтаи и которые, — Эйдриан скрутил шею, оглядываясь, — так и висят на наших задницах.

— Ну что же, представляется, что «врагов» у нас двое, Эйдриан. Молтаи убили верные слуги Венгерской народной республики, думаю, в этом сомневаться не приходится. Хозяева Белы не желали выпустить его изобретение из своей страны.

— И теперь они преследуют нас?

— Нет, нас преследуют враги номер два. Они-то год назад и ограбили нас в Германии.

— Но кто они?

— Ну, — сказал Трефузис, — я, вообще-то, надеялся, что об этом известно тебе, Эйдриан.

Глава одиннадцатая

Глава одиннадцатая

I

I

В коридоре Руди едва не налетел на необычайно толстого мужчину с маленькой головой и жидкими волосами. Только ценой огромных усилий Руди, прошедшему выучку на лыжных склонах Инсбрука, удалось сохранить равновесие и координацию движений, не уронить поднос с напитками, который он нес, и продолжить путь, дрожа и кляня вполголоса грубость и неуклюжесть постояльцев. Должно быть, это музыкальный критик, приехавший на Зальцбургский фестиваль; только от представителя прессы и можно ожидать подобного отсутствия какого-либо изящества.

Руди негромко постучал в дверь гостиной люкса «Франц-Иосиф» и прислушался, ожидая ответа. В «Австрийском дворе» он работал всего лишь неделю и не питал уверенности, что просто постучать и войти, как он делал в отеле «Почтамт» в Фушл-ам-Зее, где осваивал свое ремесло, будет правильно. «Австрийский двор» был во всех отношениях фешенебельнее «Почтамта», здесь все делалось на европейский пошиб, со вкусом, стилем, изысканностью, осмотрительностью и точно отмеренным Schluck[134] австрийского Gemutlichkeit.[135]

Ответа изнутри не последовало. Но ведь кто-то же заказал бутылку лимонной водки «Абсолют» и три стакана, кто-то обращался в бюро обслуживания. Стало быть, разумно предположить, что кто-то в люксе есть? Руди стукнул еще раз, подождал.

По-прежнему ничего. Чрезвычайно странно.

Он пристроил поднос на плечо, наклонился к двери и покашлял.

Изнутри послышался голос. Английский.