– Я поставлю лучшую посуду Клодетты, – сказала она.

– Для Джека? – удивилась Флоранс.

– Для всех нас. Мы это заслужили.

Она прошла в гостиную, где в буфете стоял фаянсовый сервиз, расписанный серебристо-серыми ромашками в стиле ар-нуво и сделанный в Люневиле.

В коридоре Элен увидела спускавшегося Джека. Они улыбнулись друг другу.

– Давай я понесу коробку, – предложил он.

– Я сама, – возразила Элен, не дав ему договорить. – Она не тяжелая.

Джек проследовал за ней на кухню.

– Доброе утро, Флоранс, – сдержанно поздоровался он.

– Доброе утро, – ответила та, едва посмотрев на него.

– Ваши подсолнухи выглядят… Они выглядят как…

– Подсолнухи? – не сразу поняла Элен.

Джек кивнул, однако сегодня веселые желтые цветы показались Элен слишком яркими, и она была настроена их раскритиковать.

Джек выдвинул стул, сел, но почему-то смотрел в окно, словно мыслями находился далеко отсюда.

– А как насчет Элизы? – спросила Флоранс. – Разбудишь ее?

– Пусть поспит, – ответила Элен и стала накрывать на стол. – Хочешь кофе? – спросила она Джека и поставила перед ним керамический кувшин с эрзац-напитком.

Он заморгал, возвращаясь из своих мыслей в реальность.

– Да. Прости.

– Ты был где-то далеко.

– Мне сегодня надо кое-что сделать.