Ее размышления прервал мужской кашель. Сердце радостно сжалось, и она быстро повернулась, ожидая наконец-то увидеть Лоренцо.

Но это был не Лоренцо.

Небрежно прислонившись к дверному косяку, перед ней стоял майор Кауфман.

– А-а, это вы… – проговорила она, смущенная и обеспокоенная столь неожиданным визитом. – Вы что, следили за мной? Я что-то не слышала, как вы подъехали. А где ваш шофер?

Он выпрямился и слегка поклонился:

– Прошу простить мое вторжение. Но я стучал.

– Карлы сейчас нет дома.

– И, не услышав ответа, позволил себе войти.

Глядя в его близорукие голубые глаза под очками в роговой оправе, София сдвинула брови.

– Ей следовало запереть дверь на ключ, – сказала она.

– В таком случае мне повезло. А свою машину я оставил ниже по склону, совсем недалеко. Я пришел к вам по личному делу… во всяком случае, я на это надеюсь, если все пойдет хорошо.

– Я полагала, что вы уже где-то далеко. Ведь ваши сейчас отступают, верно?

– Я бы выразился иначе. Происходит перегруппировка сил… а когда закончим, снова пойдем вперед, вот и все. Но мне сначала нужно закончить здесь кое-какие дела.

– Закончить здесь дела? – переспросила София, пытаясь выглядеть равнодушной, но в душе она совершенно растерялась, не понимая, о чем это он, и чувствуя, как у нее пересохло в горле.

– Ну да, – ответил он и улыбнулся, но улыбка его была так же холодна, как и взгляд глаз-ледышек.

– Скоро здесь будут войска союзников.

– Возможно, вы правы, но поймите вот что: они никогда не смогут сокрушить могущество рейха и одержать над нами победу, – сказал он и засмеялся. – Вы что, не понимаете, что это в принципе невозможно?

Взгляды их встретились, и по спине Софии побежали мурашки. Уж не сошел ли он с ума, подумала она. Не сошли ли все они с ума со своей безоговорочной верой в Гитлера и его рейх? Она постаралась взять себя в руки.

– Тогда позвольте спросить – чего вы хотите?

– Что ж… Я надеялся для начала из вежливости хоть немного просто поболтать, а потом уже перейти к делу, но раз вы ставите вопрос ребром… А дело вот в чем. Мой начальник почему-то уверен, что радиоприемник, которым пользовались партизаны, находится где-то здесь, и он возложил на меня задачу: до того как мы покинем вас, определить его местонахождение. И наша триангуляция указала именно на это место.