– Как только я узнала, что происходит, мы сразу придумали выход. Мэл дал тебе денег, и ты больше никогда его не видела.
– Вы обе позволили этому случиться! Дядюшка Мэл мучил меня столько недель! Представляешь, доезжаем до нашего дома, а там никого нет, и он едет до конца улицы, сидит там и лапает меня! Будь дома ты или мама, все закончилось бы гораздо раньше.
– Я же работала! – воскликнула Джо. – Папа умер, денег не хватало, и я работала! Все лето! Как тебе только в голову пришло, что во всем виновата я?!
– Ты все лето провела с Линетт! – Сердце Бетти стучало, живот скрутил спазм. – Он давал мне по десять долларов в неделю, а мама только и твердила о том, как все дорого, тебя даже дома не было… – Она умолкла, пытаясь успокоиться и отдышаться. Разговор всколыхнул воспоминания о зловонном дыхании дядюшки, о дряблой, влажной от пота щеке, прижатой к ее шее, о толстых пальцах, копошащихся под блузкой. Голые ноги прилипают к сиденью машины, окна запотели от дыхания. Десятидолларовые банкноты, которые он вкладывал ей в руку, были мягкими, засаленными, теплыми от соприкосновения с телом. Они казались ей такими же мерзкими и грязными, как она сама.
– Бетти… – Джо подошла, погладила сестру по плечу.
Бетти стряхнула руку, поспешно отступила и спряталась за массивный кухонный стол.
– Думаешь, я разрушила твою жизнь? Ну а я думаю, что ты разрушила мою! – Бетти порылась в сумочке, достала ключи от универсала и швырнула на стол, к синей керамической вазе с выращенными в теплице маргаритками. – Езжай домой, Джо! Езжай к своим девочкам и к мужу. Будь счастлива!
Сестра посмотрела на нее, покачала головой, взяла ключи и блокнот и поднялась наверх собрать вещи. Джо уехала, даже не попрощавшись.
Бетти встала, вскипятила чайник и заварила ромашковый чай, думая:
Джо
Джо
Когда Джо вошла в дом в два часа пополудни, Дэвид спал в кресле для релаксации