Спиридон с трудом снял котел и понес его к воде остужать. Варяги в нетерпении стучали своими деревянными кружками. Спиридон, оглянувшись, полез в ладью. Но тут его схватили за полу рубахи. Он оглянулся. То бысть Хав. Он тащил его за рубаху и что-то бормотал. От него несло тухлятиной и жаром. Спиридон пытался освободиться. Хав встал было, но пошатнулся и упал на спину. Спиридон пошел дальше, неся колодину. С берега что-то прокричали. Он раскрыл вежу и увидел лежащую Нагме. Тронул ее осторожно за ногу. Девица не пошевелилась. Спиридон опустил колодину, но тут его грубо сцапали за шиворот. Он обернулся. Это был Вили Вак. Он погнал отрока прочь.

Вышвырнул из ладьи, бросил следом колодину, и та зашибла Спиридону ногу. Вили смеялся.

Спиридон сел на берегу, у котла в воде. Над рекой уже стелился туман. На востоке появился серпик месяца, хрупкий и почти невидный. И теперь он отроку почудился ковшиком.

Спиридон вспомнил какую-то песню… да, погребальную, в той веси на верху Днепра, когда старика жгли. Там пелось, что он в ладье по небу уплывает в вырий свой…

Нынче ночью и эти варяги отправятся в свой рай.

Спиридон глядел, как по реке наплывает туман.

Что мне деять, мыслил он. Ответа не было. Да он уже все порешил. Содеять жертву.

В ладье заблеяла еще одна овца. Ее забыли пустить пастись поблизости, до утра…

Колыхнулась в сумерках вежа. Ну ладно, Нагме жива, жива…

– Неси уже питье! – окликнул его Скари.

И Спиридон встал, поднял котел – и тот перевернулся, содержимое вывалилось в Двину. Спиридон глядел на огромный сгусток, растворявшийся в воде, на которой отражался еще нежный свет заката. И вся вечерняя Двина помнилась ему питьем жизни и смерти. Она уносила смерть и жизнь в неведомые края. Нет, только смерть. И оставалась вода жизни.

Спиридон не разумел, что приключилось с ним.

И, верно, токмо Ефрем мог бы ему о том поведать.

14

14

Варяги ругались, требовали питья после соленой похлебки. Спиридон набрал в котел воды, повесил его на огонь и с большим куском бересты пошел за ягодами. Он набрал немного брусники, у костра еще выкинул незаметно несколько попавшихся ядовитых ягод. На сильном огне вода быстро вскипела, он бросил туда бруснику. И варяги, не дожидаясь, пока остынет, стали пить.

Темнело, и месяц над соснами делался прочнее, крепче.

На ночлег варяги устроились у костров на лапнике. Вили Вак забыл или не успел привязать Спиридона и быстро ушел в лес. Спиридон сел у костра, тянул к огню руки, посматривая на улегшихся варягов, и сунул веревку в огонь. Но тут вернулся Вили Вак и пинками погнал Спиридона в ладью, привязал его к мачте.