– Хорошо. Хотя, наверное, не так хорошо, как у вас. Ваше лицо я каждый день по телевизору вижу.

– Работы у меня действительно хоть отбавляй. Если честно, следующий пациент придет через десять минут.

– Знаю. Поэтому и вломился к вам именно сейчас. Мне бы очень хотелось, чтобы вы освидетельствовали моего клиента.

– Джордан, старик, я бы рад вам помочь, но работы, связанной с судами, у меня и так скопилось почти на шесть месяцев вперед.

– Это особое дело, Кинг. Множественное убийство.

– Множественное убийство? Скольких же мужей она замочила?

– Мужей – ни одного, и это не она, а он. Мальчик. Его годами травили, пока он не открыл стрельбу в старшей школе Стерлинга.

Кинг разломил свой сэндвич с тунцом и протянул половину Джордану:

– Ладно, братишка. Поговорим об этом за ланчем.

Джози окинула взглядом серый кафельный пол, стены из шлакобетонных блоков, металлическую решетку, отделявшую диспетчерскую от зоны ожидания, и тяжелую дверь с автоматическим замком. Изнутри здание полиции было очень похоже на тюрьму, и Джози сначала спросила себя, не видят ли полицейские в этом своеобразной иронии, а потом вспомнила про Питера и опять запаниковала.

– Мне тяжело здесь находиться, – сказала она матери.

– Знаю.

– Зачем я ему снова понадобилась? Я ведь уже объяснила ему, что ничего не помню.

Как говорилось в электронном письме, которое они получили, у детектива Дюшарма возникло еще несколько вопросов. И Джози сделала вывод: теперь он знает что-то, чего не знал на момент их предыдущего разговора. Но, по словам мамы, повторный допрос – это формальность. Обвинение просто должно убедиться в том, что заполнило все пробелы, какие могло заполнить. Тем не менее не прийти было нельзя. Не хватало еще, чтобы Джози помешала следствию.

– Ты только ответишь, что по-прежнему ничего не помнишь, и все, – сказала Алекс дочери и ласково дотронулась до ее колена, которое уже начинало трястись.

Джози хотелось встать, выскочить за дверь и броситься бежать. Она промчалась бы по парковке, потом через улицу, потом через игровую площадку средней школы и исчезла бы в лесу, подступавшем к городскому пруду. Она стала бы карабкаться по склону горы, которую видела из окна своей комнаты, когда деревья стояли без листьев. Она забралась бы высоко-высоко и… И тогда, может быть, раскрыв руки, бросилась бы вниз.

Вдруг это западня?

Вдруг детектив Дюшарм уже знает… все?

– Джози, – произнес чей-то голос, – это очень хорошо, что ты пришла. Спасибо.